Шрифт:
В темных медиа границы размыты, и это свидетельствует о радикальном изменении прежних стратегий медиа: мы уже не можем угадать, где пределы внешнего воздействия на нас и насколько глубоко оно внедрится в нашу жизнь. Так, алгоритмы сервиса знакомств Tinder с легкостью определяют ближайшее будущее пользователей: где, с кем и как они вскоре будут и – шире – каким образом они будут любить.
Tinder – это пример темного медиа. Сервис не связывает нас ни с чем потусторонним, однако врывается в нашу жизнь и раскидывает в ней свои силки. И дело здесь не в том, что его послание «затемнено» или загадочно. Мы обычно не знаем, с кем именно нам предлагается иметь дело и как это коррелирует с реальностью и свободой выбора. Человек, которого мы видим на экране и свайпим вправо или влево, не просто картинка, а результат работы многочисленных механизмов подбора, которые чаще всего остаются нам неведомы.
В этом смысле характерен скандал, который произошел в 2017 году. Французская журналистка Жюдит Дюпортей провела расследование, в результате которого стало известно, что приложение сервиса знакомств формирует и использует некий индекс привлекательности, видимый только алгоритмам. Вот что об этом сказала сама Дюпортей в одном из своих интервью:
«До марта 2019 года Tinder использовал алгоритм, собирающий огромное количество данных о пользователях без их ведома, в том числе из социальных сетей. Этот алгоритм определял уровень вашего дохода и IQ и выводил из этого ваш общий индекс привлекательности. ‹…› В патентной документации Tinder говорится и о том, что этот алгоритм может определять IQ пользователей на основании лексики, которую они используют в переписке: пользуются ли они специальной терминологией, многосложными словами и так далее. Но хуже всего то, что в патентной документации открыто говорится о том, что мужчин и женщин следует ранжировать в смысле привлекательности по-разному: женщинам с высоким уровнем образования и высоким доходом алгоритм снижал очки, а мужчинам – повышал. Кроме того, когда вы заходили в Tinder, то алгоритм показывал вам вовсе не всех кандидатов в заданном географическом радиусе, а только подходящих вам по индексу привлекательности. Цель заключалась в том, чтобы создать пары, где мужчина всегда был бы по умолчанию выше по статусу» [26] .
26
Аронсон П. Любовь. Сделай сам. Как мы стали менеджерами своих чувств. М: Individuum, 2020.
Почему современная философия обратилась к «поверхности»?
Исторический опыт повлиял на многие процессы, на смещение фокуса внимания современной философии по вертикали и горизонтали. Но после катастроф XX века «глубина» стала вызывать подозрение и даже пугать.
«Глубокие смыслы», «глубокие произведения искусства», культура в целом перестали быть гарантами гуманизма и человеколюбия. Глубина стала ассоциироваться с угнетающими формами иерархии, отделяющей высокое от низкого, глубинное от поверхностного, элитарное от массового.
Первым, кто серьезно задался вопросом о философских отношениях глубины и поверхности, был Жиль Делез.
– > Почему Жиль Делез так популярен
В книге «Логика смысла» он обратился к Античности и стоикам, которые предоставили сразу две важнейшие философские альтернативы: «высоту» (платонизм) и «глубину» (философия досократиков). Поверхность для Делеза была связана с производством смыслов и парадоксов, о чем говорили и стоики тоже.
Делезу представилось реальной опасностью провалиться на глубину. На примере писателей Антонена Арто и Льюиса Кэрролла автор показал, каким разным может быть заигрывание с глубиной и поверхностью.
Для Арто смысл – обязательно глубина, полное погружение. Он проваливается, и от этого страдает его тело и сознание. Для Кэрролла смысл, наоборот, поверхность, по которой нужно скользить; это игра слов, юмор, представленный в «Алисе». Слова не затрагивают и не травмируют тех, кто их использует. Это чистое скольжение, не отягощенное глубинными проблемами человека и мироздания.
То, что Делез обозначил в конце 1960-х годов как оригинальную тему исследований, вскоре стало трендом. Проблема поверхности и горизонтальности перешла в онтологию, где разные явления (от человека до космических тел) рассматривались с точки зрения равенства их статуса, который как бы свидетельствует: все вещи и явления достойны философии. Такова, например, онтология Грэма Хармана, изложенная в программной статье «О замещающей причинности».
«Когда ливень сбивает виноградники или покрывает волнами озеро, эти отношения в той же мере заслуживают философии, что и непрерывный спор о наличии или отсутствии разлома между бытием и мыслью» [27] .
27
Харман Г. О замещающей причинности. Новое литературное обозрение. № 2 (114). 2012.
Плоские онтологии являются, во-первых, онтологиями имманентности: они «запрещают» обращаться к какой-либо парадигме в качестве первичной и подлинной, а также к трансцендентным обобщающим понятиям, таким как субъект, Бог, бытие, присутствие, общество.
Во-вторых, плоские онтологии являются онтологиями процесса, то есть сосредоточиваются на отношениях, взаимовлияниях и взаимодействиях между онтологическими единицами (вещами, идеями, людьми, животными, техникой и так далее), наделены текучестью и не имеют стабильных связей.