—Я обязательно узнаю, кто составлял программу, — он выглядит обеспокоенно.

Переживает за меня. И за что Макс успел его невзлюбить? Тем более, если Роман новенький тут.

—Это ни к чему! Возможно, ведущий что-то напутал. И, честно говоря, я и не знала о празднике, — говорю с облегчением.

Он закатывает глаза: —Беспорядок! Извини, конечно, но я все же узнаю, как так могло выйти. А вообще я очень рад, что ты здесь. Тебе стало лучше?

Ауч! Чувствую укол совести, я ведь соврала ему вчера, что мне нездоровится.

Роман аккуратно и коротко касается длинными красивыми пальцами моего запястья. В другой ситуации меня бы это возмутило, но я считываю это как непорочный жест поддержки.

—Да, мне лучше, я сделала отвар из картошки, меда и чертополоха из видео, которые ты мне скинул вчера! — ну да, снова вру, просто хочу подчеркнуть его заботливость. —Поистине чудодейственное средство!

—Ромашки… Там была ромашка. — смотрит на меня хитро.

—Вот, да, с ромашкой! — заливаюсь краской, уже не замечая происходящее на сцене.

—И перо дракона! — подкалывает меня, пытаясь сдержать смех.

—И пчелиные коленки! — выдаю с абсолютно серьезным лицом, глядя в зал.

—Это ужасно, — Роман давится смехом, но все еще пытается держать лицо.

Ну наконец-то что-то человеческое в этом идеальном роботе, — он умеет смеяться.

—Знаешь, что еще было в этом отваре? — заговорщески шепчу ему в ответ.

—Не вздумай! — он сложил руки на груди, и одной из них гладит несуществующие усы, пряча улыбку в кулак.

—Ты пожалеешь, если не узнаешь…, — дразню его, оставаясь абсолютно серьезной.

—Виолетта! — кричит на меня шепотом, мы ведь все еще на сцене.

—В общем, слушай: там была картошка, чертополох, мед, пчелиные коленки и рыбья сиська! Двести грамм рыбьей сиськи.

Я вижу как он краснеет, становясь цвета своего костюма, и на его глазах выступают слезы от подавленного ржача. Да, даже самые тупые шутки становятся смешными в ситуациях, когда смеяться нельзя.

—Ты опасная девушка, — выдавливает из себя Рома, обмахиваясь своим нагрудным платком, как опахалом.

Он ловит воздух ртом и пытается не смотреть на меня, чтобы не взорваться. Мне даже кажется, что это физически больно — так сдерживаться. Но Роман кремень. Закидываю назад монетку, которую вытащила из его копилки вчера.

Нас наконец-то отпускают со сцены, и официальная часть с фанфарами и какими-то грамотами останется позади, уступая место фуршету.

В ВУЗе настало время преподавателей! Должно быть, к этому времени все студенты уже разбрелись по домам, а оставшиеся коптятся на факультативах.

Кстати об этом!

Аккуратно проталкивая себе путь плечом, я виляю между коллег и достигаю Оскара Каримовича, его крупную фигуру сложно не заметить в толпе, чтобы разузнать насчет свободных дней для дополнительных занятий.

Нужно убедиться, что другие вечерние пары не пересекаются, иначе часть студентов не сможет ходить, да и не будет подходящей аудитории. А точнее, лаборатории, потому что книжки мы читаем на парах, а я хочу натаскать моих студентов на практике.

—Можете смело брать среду либо четверг, — отхлебывая бурлящий кофе из пластикового стаканчика, басом отвечает мне Оскар Каримович. —Придется Вам выбрать один день, я боюсь, что финансирования на оба дня недостаточно, —причмокивает.

Ура-ура, хотя бы что-то!

—Долго Вы думали насчет курсов, Виолетта Александровна, все уже набрали себе часы, — он отворачивается за виноградной канапешкой, теряя дальнейший интерес к нашей беседе.

Если бы я вообще о них знала! Есть ощущение, что я в пребываю в информационном вакууме, и мимо меня проходят все важные новости, хотя исправно проверяю почту и чаты, хожу на все собрания, да и старших коллег расспросами дергаю.

Что-то идет не так и это расстраивает. Что ж, дополнительная вечерняя пара — и на этом спасибо.

—Хэй, —из-за увесистого коллеги появляется яркий Роман, он почти все мероприятие провел в окружении большого количества людей, очарованных его харизмой, иногда встречаясь со мной взглядом. —Как вечер?

—Все отлично, но мне уже пора бежать, — и это правда, я снова рискую оставить Кира без подарка на день рождения, и сдаться в руки охранникам без замка для подсобки.

—Неуловимая Виолетта, ну, тогда был рад повидаться, — мягко улыбается, отпуская меня.

Кажется после вчерашнего до него дошло, что чрезмерная активность меня только отпугивает.