— Что с тобой опять? — поинтересовалась Алла, наблюдая за тихими мучениями соседки.

— Со мной — ничего. С этим местом.

— Что с этим местом опять? — наигранно повторила соседка.

— Особое собрание.

— Опять? И ты идешь? — изумилась женщина.

— Мне четко дали понять, что выбора нет.

— Одной ночи натрахаться им не хватило, — задумчиво подытожила Алла.

— Отец сказал, там будет что-то другое, — поднимаясь, ответила Ася.

— Вот как, — поджала губы женщина. — Что же?

— Даже представить боюсь.

— Постарайся уйти оттуда, — вдруг серьезно заговорила Алла. Тонкие рыжие брови свелись к переносице, покрывая узкий бледный лоб паутинкой морщин. — Как в прошлый раз.

— Постараюсь… — прошептала Ася. Такая редкая забота соседки оказалась на удивление приятной.

Спустя несколько часов после отбоя Ася встала с кровати. Поглощенная в вереницу мыслей и раздумий, она не могла закрыть глаза ни на секунду. Перед первым особым собранием девушка чувствовала воодушевление: она была полна энтузиазма и желания очутиться в самом сердце «Истинного пути». Для Аси это была возможность сделать что-то действительно важное, помочь Паше не только на словах, но и на деле. Сейчас же девушка чувствовала лишь липкое напряжение от ожидания. Ладони покрылись холодными капельками пота, а грудь будто сдавливало прессом. Неизвестность убивала.

Когда Ася, скрывая свою фигуру под плащом, спустилась на первый этаж, она тут же была сопровождена одним из Зайчиков к люку под лестницей. Девушка подогнула голову и аккуратно на ощупь спустилась вниз. Винтовая каменная лестница ни капли не изменилась. Она таким же резким шлейфом уходила глубоко под землю. За ней ввысь тянулись широкие серые колонны, обрамляющие бесконечный темный зал. На своих местах остались и каменные солдаты с мечами наготове. За прошедшую неделю зал ничуть не изменился. Его холодные бетонные стены все также были обиты бархатом, вдоль них стройными рядами тянулись железные плоские канделябры, обставленные толстыми свечами. Лишь их неуверенные огоньки освещали просторный зал.

В центре помещения в ожидании стоял каменный алтарь, а вокруг его окружили три пьедестала поменьше. Ася вдруг рассмотрела на них странные символы, что не заметила в первое собрание.

В зале было тихо. Послушники выстроились плотным полукругом возле алтаря и высокого каменного возвышения у стены напротив. Массивный деревянный трон, на котором в прошлый раз восседал Отец, сейчас пустовал. Он, как и все люди здесь, с предвкушением ожидал появления хозяина.

Сейчас в зале почти не пахло. Ася помнила густой сладкий аромат масел и свечей, наполнивший плотной дымкой зал неделю назад. Сейчас едва можно было различить слабый запах ладана. Видимо, сегодня ароматы играли не ключевую роль в ритуале.

Когда в каменном арочном своде появилась фигура, облаченная в угольно-черный плащ, молчание в зале стало почти оглушительным. Отца сопровождала свита из семи человек, которые тут же присоединились к толпе, встав в первые ряды. Коэн же плавно поднялся на сцену и встал у витиеватой черной трибуны. Несколько мгновений он молча осматривал зал. Ася была готова поклясться, что он увидел ее. Она ощутила это всем своим нутром, всем телом, тотчас покрывшимся мурашками.

— Audi vidi sili [Слушай, смотри и молчи (с лат.)]! — глухо воскликнул он и согнул руки в локтях, выставляя их перед собой. — Этими словами начинается каждое особое собрание. Каждая его вторая часть. Самый важный элемент ритуала «Munus» [Подношение (с лат.)]!

Ася с тревогой вслушивалась в слова Отца. Его мягкий тембр сменился на властный и жесткий баритон. В зале было человек тридцать, но по воцарившейся тишине казалось, что Коэн находится в помещении один. Не слышно было даже чужого дыхания. Все с замиранием сердца внимали словам главы.

— Истина всегда требует жертву. Такова цена. Без страдания нам не познать сути мироздания и не обрести покой, — продолжал Отец. — Жертва — это часть нас. Это элемент души, который мы готовы преподнести взамен на счастье. Если вы сейчас стоите здесь и слышите меня — вы достойны. У вас есть то, что можно отдать. И вы сделаете это сегодня.

Отец махнул рукой, и вперед вышли трое из его сопровождающих. Они встали рядом с каменными пьедесталами и поставили на них глубокие чаши, в свете огня отливающие золотом. Отец внимательно следил за каждым их движением.

— Элементами мироздания традиционно считают пять символов, — продолжил тираду Отец. — Увлеченный — огонь, материальный — земля, жесткий — металл, пассивный — вода, изменчивый — дерево. Одни создают, другие — чрезмерствуют, третьи — разрушают, а четвертые — атакуют. Эти энергии находятся в состоянии непрерывного взаимодействия и изменения! И мы с вами делаем все, чтобы поддерживать хрупкий баланс между элементами! Однако не многие знают о шестом символе. Элемент духовный, созидающий. Это кровь. И я хочу, чтобы вы стали частью пятиконечной звезды мироздания, чтобы вложили в ее сердце частичку себя! Подойдите к рунам и принесите себя в жертву!

После слов Отца толпа послушников медленно разделилась на три части, ровными линиями потянувшись к алтарям, где стояли люди с чашами. Ася невольно втиснулась в центр одной из очередей, почти сжатая между двумя послушниками, которые будто не замечали ее. Девушка, поднявшись на носки, внимательно наблюдала за тем, что происходит впереди. Отец спустился со своего пьедестала и подошел к центральному каменному алтарю. В его руке золотом блеснул короткий ножик, которым в следующую секунду он резко провел по ладони и сжал ее в кулак. Тонкий шелк крови тотчас заструился по руке, с брызгами сбегая на холодный бетон.