— Нет. Я осенью, как становится холоднее, впадаю в спячку, а выползаю уже когда тепло.

— Ага, заползаешь под колоду…

— Ну… — демонстративно надула губки Ильмера. — Это те, которые по дворам ползают — подколодные, а мы лесные, подкоряжные.

Все рассмеялись.

— Смотрю, наша подкоряжная уже и шутки стала понимать, — улыбнулась Надя.

— Да, — очень серьёзно ответила мавка. — Поначалу я смотрела на вас, как на стаю, где я новенькая, казалось, что эти шутки, чтобы показать мне моё место, самоутвердиться… а оказалось, что шутка, это только шутка и вы все друг другу помогаете, защищаете…

На этом мавка шумно вздохнула и Света приобняла её за плечи.

Они постояли ещё какое-то время и двинулись дальше.

К калитке пробивались метров двадцать через ни разу не тронутые за всю зиму сугробы. Не будь у них охотничьих лыж — пришлось бы бегать по соседям за лопатой, а потом долго и нудно чистить дорожку. Правда калитку всё равно пришлось откапывать, но для этого хватило прихваченной на всякий случай сапёрной лопатки. А дальше, до крыльца, совсем рукой подать! Потом пришлось ещё сколько-то месить по снегу, добывая дрова, но вот уже в печурке гудит огонь, на столе стоят термосы с чаем, развёрнуты пакеты с пирогами, а куртки брошены на диван, потому как хотя в доме ещё и не догрелось до жилого микроклимата, но уже намного теплее, чем на улице.

— А чего вы сюда зимой не ездите? — спросила Надя. — На Новый Год, например?

— Попробовали однажды, но ничего не вышло, — ответил Ваня и тут же пояснил: — Мы же люди городские, привыкли к комфорту. Чтобы в доме вода была, да ещё и горячая, чтобы душ, туалет…

— Так это всё делается! — удивилась Надя. Сама деревенская она в делах хозяйственных разбиралась лучше прочих. — Сейчас в деревнях в каждом доме вода, септик. Воду в вёдрах носят только на самых глухих заимках.

— Делается, — согласился Ваня. — Если делать по уму. А если найти где-то г… э… специалистов за пол копейки, да ещё Ваню, когда он говорит, что надо делать не так, как они, а как надо, затыкать со скандалом, то и получается, что приехали сюда на Новый Год, два дня промучались и уехали. А по весне половину того, что наделали эти мастера пришлось менять, потому что это вообще не было предназначено, чтобы запускать зимой. По ходу вылетело дороже, чем если бы заказали фирме, которая сделала бы сразу и хорошо. А теперь угадай: Кто в этом был виноват?

— Ясно, — кивнула Надя.

И тут из какого-то угла вылез оттаявший домовой:

— Ой! Барин с барынями приехали! А я-то всё дрыхну!

— Да ладно, Тихон, — благодушно откликнулся Ваня, — это мы тебя попусту разбудили.

— А и хорошо, что разбудили, барин, хоть на зиму мы с кикиморой посмотрим. А то по весне все судят какая зима прошла, а мы ничего и сказать не можем, всю зиму дрыхли, словно лешие какие.

— Ну посмотрите, — рассмеялся Ваня и уточнил у домового, не надо ли ему чего?

Оказалось, что ничего особенно не надо, да и против того, что дом время от времени будут навещать и протапливать Тихон ничего не имеет. А дальше молодые люди, слегка отдохнувшие после неблизкой лыжной прогулки, пошли побродить по деревне и около без спортивного инвентаря.

— А чего мы и в самом деле сюда не заходили ни разу? — с некоторым удивлением спросила Света, когда они прогуливались по большой дороге из Задела в Задел.

— Чего здесь делать-то? — поморщился Ваня.

— Здесь можно сделать базу, чтобы хоть по местным лесам побродить. Стоите, считай, посреди леса. Запас кое-какой организовать, погреться, отдохнуть. Опять же, это будет только наше место, подальше от всех ушей и глаз.

— А защита, которую на нашу избу навертели, тебя не устраивает? — с заметным сомнением уточнила мавка.

— А ты знаешь, что эта защита передаёт Соловью и далее наверх? Вот, кстати, и потренируемся во всех этих защитах.

— Пожалуй, дело, — согласился Ваня. — Надо только как-то решить вопрос мобильности, на своих двоих много не набегаешься.

Посещение подведомственных объектов и тех объектов, которые могут создать проблемы — негласная обязанность начальника (в данном случае — начальницы) соответствующего отдела Управы. Ну и источник дополнительного дохода до кучи. И вот на этом фронте стало окончательно ясно, что Лидочка категорически не тянет. Не было у неё должной смелости и жёсткости. В результате всю практическую работу брала на себя Вероника Павловна. Совершенно осознанно. И совершенно чётко планируя в определённый момент свою бывшую подчинённую кинуть. Просто момент надо было подобрать правильный, чтобы это если и не парализовало бы работу управы, то, как минимум, создало бы начальству серьёзные проблемы.

Вот и в тот день она «сопровождала» ставшую вдруг её начальницей Лидочку в такой инспекционной поездке. Вдруг, неожиданно, оказалось, что они проезжали мимо той самой шаурмятни, где она впервые встретилась с Проданом.

— Лидия Дмитриевна! Вроде тут тоже есть что-то по нашей части? — сказала она быстро.

Лидочка напрягла свою бездонную память и ответила:

— Конкретно здесь вроде нет… на сейчас… Но такие объекты всегда проблемные.

— Давайте заглянем. Всё равно мы тут.

Заглянули. С первого же взгляда стало ясно, что гибель хозяина не пошла этому объекту общепита на пользу: и погрязнее стало, и люди, вроде те же самые, а уже и не так подтянуты, ходят в развалочку. А один даже какой-то пакетик спрятал в карман, но спрятал так, лениво. Лидочка вроде как и начала качать права, но её быстро загнули.

— Лидия Дмитриевна! — резко сказала Вероника Павловна. — Я знаю этих людей, можно я с ними по свойски поговорю? Вы только меня в машине подождите.

Лидочка, покивав, слиняла, а Вероника Павловна демонстративно перевернула табличку на двери в «Закрыто», села на стул и, обведя всех присутствующих тяжёлым взглядом, спросила: