Жена Екатерина оказалась очень властной женщиной, которая держала мужа и единственную дочь Жанну в кулаке. Работала она в пекарне, на улице Некрасова, и в голодные послевоенные годы мы, дети, бегали туда, далеко от дома, просто чтобы постоять под окнами, повдыхать изумительный запах свежеиспечённого хлеба. Иногда из зарешёченного окна чьей-то доброй рукой в нашу сторону бросалось несколько сушек – это была большая удача и настоящее счастье! Но бросалось не рукой нашей знакомой тёти Кати!.. Жёсткая властность тёти Кати по отношению к домашним диктовалась тем, что она «умела жить», потому и дом их был хорош, и усадьба скрыта от бедных соседей высоким забором! Дяде Коле не разрешалось посидеть с мужиками на лавочке за воротами, дочери Жанне не со всеми разрешалось дружить. Характер!

Мой отец был такой же шофёр, как дядя Коля, но домик наш был мал и хил, и меня – тоже единственную дочь, кормили и одевали с трудом, отдавая этому все силы и любовь. В то время матери привязывали маленьких детей за ножку к столу, чтобы они далеко не уползал, и уходили на работу на весь день. Моя же мать не работала, пока я не пошла в школу, чтобы не подвергать меня опасности, жили мы бедно, на маленькую отцову зарплату.

Жанна Лузанова была нашим кумиром – у детей же должен был быть кумир! Характер у неё был, как у матери – жёсткий, властный, и нами, соседскими детьми, она владела, как вассалами. Девочка она была красивая, немного старше нас. Одевали родители её хорошо, она отлично училась не в нашей задрипанной, сто сорок седьмой школе в Рабочем посёлке, а в центре города, в лучшей, первой школе! С первого класса у неё был настоящий портфель, когда у большинства детей – сумки, сшитые из мешковины. И хотя она постоянно от нас дистанцировалась, мы тем более подчинялись ей безропотно! Всё в ней вызывало наше восхищение!

Закончила Жанна институт и стала работать на том же элеваторе, где отец, только… инженером! Вышла замуж, жила в достатке, как привыкла. Властно управляла своей семьёй с единственной дочерью Нелли, и со временем лицо Жанны так же закаменело, как у матери, «каменной бабы».

Тогда у нас, в казахских ковыльных степях, много стояло каменных баб, вытесанных на заре веков из гранита. Сейчас уже их не встретишь – что не утащили на фундамент, попало в музеи. Да что там каменных баб – ковыля, беркута не увидишь, сусликов наши дети видели только на картинке, а раньше так столбиками и стояли вдоль дорог… Одни вороны каркают… Но – короче…

Когда повзрослели, при встрече с бывшими подругами Жанна делала вид, что не узнаёт нас – по-прежнему не со всеми якшалась! Какой с нас прок? А потом и вовсе переехала под Москву, в город Королёв. Там муж попал в аварию, им срочно понадобились деньги, и она обратилась к родителям за помощью. Знала – денежки у них водились! А родители, вернее, тётя Катя, отказала! – железный характер: «Вышла замуж, так и живи самостоятельно!» И с деньгами, наверное, было жаль расстаться…

Жанна решительно порвала с родителями – у той тоже характер! И своей дочери, оставшейся в Петропавловске, запретили общаться! Нелли к тому времени работала в Администрации города, на хорошей должности – секретарь большого человека! У неё тоже каменело лицо.

Шли годы. Лузановы старели, слабели за своим высоким забором, куда никогда не проникал соседский любопытный взгляд, куда не удалось проникнуть и мне в новогоднюю ночь. Им не писала, не звонила дочь, к ним не приходила внучка, и правнуки их не знали… Видно, старики совсем осовели от одиночества, потому что однажды тётя Катя, встретив молодую соседку напротив, сказала:

– Пойдём к нам, хоть посмотришь, как мы живём…

Одиночество и старость глядели в глаза… Старики купили благоустроенную квартиру в центре города и продали дом. Продавший им однокомнатную квартиру разбитной хозяин – молодой мужчина, который проворачивал какие-то аферы с квартирами, понял, как они одиноки, и не терял их из вида, навещал.

Лузановы дряхлели, вот уже тётя Катя и с палочкой ходит, вот и совсем перестала появляться на рынке, где мы иногда виделись… Однажды дядя Коля упал и умер, расшибив себе голову (а соседи предполагали, что к этому как-то была причастна палка тёти Кати… Властность её не оставила, а на ком ещё её самоутверждаться, как не на безответном муже)?

На похороны отца дочь Жанна приезжала. Пришла, постояла у гроба, простилась, на поминки не остались. «С матерью даже не поздоровалась» – шептались потом соседи. И риэлтор был здесь же… А после этого через несколько месяцев тётя Катя куда-то исчезла… Не внучка – племянник заинтересовался – куда? Разбитной молодой человек, риэлтор, показал племяннику видеоплёнку. Оказывается, тётя Катя живёт где-то в деревенском доме у чужих людей, за занавеской на старом диване, кое-как выходит во двор со своей палочкой…

Это властная, богатая, требовательная тётя Катя, грозного взгляда которой всю жизнь боялись муж, дочь, соседи! Невероятно!.. Вряд ли это возможно было по её доброй воле! Племянник изумился и потребовал представить тётю Катю в натуре!

Её тут же привозят в натуре – в гробу. Хоронят из её квартиры. Дочь не приехала, внучка пришла, постояла… У неё уже вполне оформилось каменное выражение лица, так похожее на бабушкино… На наследство она не претендовала.

А вот племянник претендовал. Подал в суд. Напрасно! Завещание было подписано в пользу риэлтора… Бывший владелец квартиры стал настоящим, продал её немедленно, и исчез из поля зрения…

Так что цивилизация в виде юрких молодых аферистов дошла и до Петропавловска!

Обычно дядя Жора сидел на лавочке у своих ворот, слегка подвыпивший и благостный, улыбался полными губами и жмурился на солнышке. Мужчина он был крупный, красивый. В праздники его грудь украшали немногие солдатские награды участника Великой Отечественной войны. В будни он ходил в тельняшке. Если мы, дети, не были заняты своими играми и проказами, то охотно жались к нему кучкой, слушая рассказы бывалого человека и воина. Хотя он воевал в составе пехотных войск, почему-то любил прихвастнуть своими воображаемыми подвигами и на море, изображая бывалого моряка. Наверное, это было его неосуществлённой мечтой. От его рассказов о былых подвигах на суше и на море у нас, детей, захватывало дух!