Наконец сын кузнеца махнул нам рукой, сигнализируя о том, что поблизости никого нет, и мы начали развьючивать наших животинок, которых сегодня же должен был забрать Вальк, приехав сюда верхом по дороге. Надеюсь, Трубер его визит сюда не свяжет с нами, если встретится с ним. Развьючив мулов, тут же навьючили себя. Ох так твою растак! Как бы мы все это тащили на себе, если бы не могучие плечи Прата?!

Привязав мулов на длинном поводе в условленном месте, прямиком направились к ущелью. Уже на подходе к началу моей тропинки завязали Прату глаза, чему, как мне показалось, он только обрадовался. Парня заметно потряхивало, что я ощущал своими плечами, на которые Прат положил свои огромные ладони. Вот так я его и вел за собой, а уже следом за ним шли Ник и Киррэт.

Поначалу Прат отпинал и оттоптал мне все пятки своими ботинками изрядных размеров, но через некоторое время кузнец научился шагать, ставя свои ноги на ширине своих совсем не узких плеч. Через каждые полсотни шагов он меня спрашивал сиплым шепотом:

— Мы уже в ущелье?.. А долго нам еще идти?.. А тебе самому не страшно?.. А как ты находишь дорогу?.. А здесь есть где облегчиться, а то я боюсь, что скоро штаны испачкаю?..

Наконец страдания Прата закончились и мы остановились возле скалы в том самом месте, где спустились несколько дней назад. Прат снял повязку и начал испуганно осматриваться.

— Здесь точно безопасно?

— Если будешь стоять на месте, то да, — усмехнулся я. — А если тебя потянет побродить вокруг, то можешь и зацепить какую-нибудь гадость.

— А можно мне здесь сделать пи-пи и ка-ка, а то я не хотел бы на скале это сделать в штаны?

— Можно, но через неделю в этом самом месте появятся дамы. Я вас всех лучше отведу в сторонку. В этом лабиринте есть тупичок как раз для этих целей.

Прат стал нашим спасением — Киррэту и парню на скале пришлось выполнить такой огромный объем работы, что я даже не представляю, сколько бы Умнику пришлось висеть на стенке, если бы он был один. Организовать веревочный мостик на скальной стене длиной в четыре сотни метров — это была еще та задача! На скале в некоторых местах были небольшие карнизы, что позволяло обходиться лишь натягиванием веревки для рук, но большую часть пути пришлось обеспечивать двумя веревками. По одной веревке надо было передвигаться, скользя по ней подошвами приставными шагами, лицом уткнувшись в скалу, а за вторую надо было держаться руками.

Хорошо, что Киррэт был довольно опытным скалолазом и заранее велел нам основательно перебинтовать колени, а также надеть на руки очень прочные кожаные перчатки. Как оказалось такой способ передвижения предполагал частый контакт костяшек пальцев и коленей с неровным камнем, что было чревато серьезными травмами. И это не говоря о тех случаях, когда ты ногой соскальзывал с нижней веревки — в этом случае колено можно было стесать о скалу до кости.

Движение по такому веревочному мостику не составляло проблем для физически сильного человека, двигательные способности которого не парализует страх высоты. Нас очень беспокоил вопрос — как поведет себя на скале баба Тома? Станет паниковать — ее придется транспортировать чуть ли не как мешок с овощами! Если бы нам не надо было каждые несколько метров перецеплять по две страховки, то мы бы женщину подвесили на них и просто протащили бы по веревке. Но веревки пропущены через костыли или петли, когда костыли приходилось вбивать выше линии веревки, и на каждом таком месте надо было поочередно перецеплять страховочные крюки. Для того, чтобы проделать такое со взрослой женщиной, потерявшей над собой контроль и висящей неподвижным кулем на этих самых страховках, Киррэту и Прату потребуется мобилизовать всю свою физическую силу. Опять меня порадовало, что с нами пошел сын кузнеца. Оставалось только надеяться, что наши страхи окажутся совершенно беспочвенными и баба Тома покажет себя на скале молодчиной.

Пока же мы с Ником просто телепались по веревкам за мужчинами, мастерящими мостик. Большую часть работы выполнял Прат, уверенно заколачивая в скальные трещины костыль за костылем, а на долю Киррэта приходилась работа, заключающаяся в вязании узлов на веревках. Но иногда и Киррэт брался за молоток, давая отдых Прату. Киррэт не зря носил прозвище Умник, поскольку мастерить мостик мы закончили как раз вечером, когда уже вовсю темнело. Если бы не столь ранний подъем и хороший отдых накануне, мы бы могли зависнуть в темноте на высокой скале. А если бы не Прат, то Киррэту этот мостик пришлось бы сооружать дня три, возвращаясь на ночевку в середину ущелья.

Ввалившись в уже знакомый нам домик, где мы раздобыли пистолет, устроили в нем ночёвку, а на следующее утро начали совместно решать — брать ли нам Прата с собой в наш главный лагерь или же лучше оставить его на неделю в этом месте. Прат боялся обоих вариантов, но в итоге его любопытство объединилось со страхом перед одиночеством в таком опасном месте и он вызвался идти с нами.

Прат шел свободно и без повязки на глазах, поскольку на этот раз дорога была не так опасна. Мы просто обходили стороной «грязные» места и всем было ясно, что парень в этом месте первый и последний раз. Он сам сказал, что второй раз его в такое страшное место силком не затащишь. Но при этом любопытными глазами зыркал по сторонам непрерывно. И открыв рот наблюдал за тем, как мы время от времени выкапывали у себя под ногами дорогущие цацки. Однако когда его спросили, готов ли он ради такой добычи сюда прийти еще раз, он в ужасе замахал руками. Ну и правильно — эти горы не подходят для случайных людей.

Когда мы появились в главном лагере, радости наших дам не было предела. Оно и понятно — если наша троица все время пребывала в крайне захватывающих приключениях, то Цари с Томой все эти дни откровенно скучали в ожидании. Хотя впрочем, про Тому было правильнее сказать, что она за нас переживала, к скучному же бытию она уже давно привыкла, а вот живая натура девочки рвалась наружу, требуя интересной жизни.

Прат поначалу сильно робел и держался в сторонке, благо все внимание Томы и Цари сосредоточилось на нас, но зато ему это дало возможность спокойно оглядеться по сторонам и присмотреться к нашим дамам. А уж когда присмотрелся… он уже буквально не сводил своих щенячьих глаз с девочки, чем сильно ее засмущал. Предполагаю, что Цари раньше в своей жизни еще не сталкивалась с таким обожающим взглядом мужчины. Хотя, если судить по поведению Прата и Цари, ситуация больше походила на тот случай, когда совсем еще юный подросток впервые в своей жизни встречает ослепительную красавицу, которой уже за двадцать. Здесь же все было наоборот, что придавало ситуации некоторую комичность. Тем более, что девочка еще не научилась себя вести как зрелая сердцеедка. Но, на мой взгляд, Цари это и не надо.

Уже более-менее освоившись в нашей компании, Прат долго мялся, не отходя от меня далеко. Как-то так получилось, что у нас с кузнецом установился самый близкий контакт. Не думаю, что он догадался о моем реальном возрасте, но Прат явно на подсознательном уровне почувствовал, что ему со мной легче всего общаться.

Когда мне уже надоели эти страдания, я спросил его в лоб:

— Так, Прат, признавайся — ты хочешь поговорить со мной о Цари?

— Да!!! — буквально крикнул парень, настолько ему уже было невмоготу удерживать в себе свой интерес. — Расскажи мне о ней!