– Я знаю, что я милая, – наконец произношу вслух я, надеясь, что когда-нибудь буду на сто процентов в это верить.

Я качаю головой, готовая снова переключить внимание на моего пациента.

– А что насчет тебя? Чем займешься после футбола?

Мак поднимает брови.

– Если повезет, меня хватит еще на пару лет. Я не против стать одним из тех старичков, которые умирают прямо на поле от сердечного приступа.

У меня вырывается стон.

– Это ужасная мысль.

Мак пожимает плечами.

– Это так, шутки. На самом деле, моя работа мечты после окончания футбольной карьеры – сфера видеоигр, чтобы я мог совместить мое знание футбола со своими навыками программирования.

Я удивленно моргаю.

– Я, конечно, очень сильно извиняюсь, но мне сейчас не послышалось? Ты сказал «программирование»?

Мак закатывает глаза.

– Я отучился по специальности компьютерных наук, Куки. В этом теле есть не только мускулы, но и мозги.

Я сажусь и таращусь на него с открытым ртом.

– Ты – что?

Он пожимает плечами и переворачивается на спину.

– Моя матушка бы мне не простила, если бы я не получил диплом по специальности, на которую можно в случае чего опереться. Одна серьезная травма, и моей карьере конец. Честно говоря, я удивлен, что умудрился так долго продержаться без каких-либо ужасных происшествий.

Я поднимаю брови, впитывая эту новую информацию.

– И что, тебе нравятся компьютеры?

Он снова пожимает плечами, словно все, что он говорит, это очевидные вещи.

– Компьютеры всегда мне легко давались. Я еще с детства любил узнавать, как все устроено за экраном. Мой отец приносил с работы старые блоки всякий раз, когда их обновляли, и я постоянно их разбирал и собирал обратно.

– Вот это да, – улыбаюсь я, наполняясь чувством гордости за своего лучшего друга. – Маклай Логан, специалист по компьютерным наукам. Ты же понимаешь, что будешь самым горячим задротом в любой компании, в которую устроишься?

Он смеется и закатывает глаза.

– Я серьезно! – продолжаю я. – Двойники Хавьера будут считать тебя тупым, потому что ты слишком красивый, чтобы быть еще и умным, так что тебе придется доказать им обратное в твой первый день.

– Хорошо, босс, – тыкает меня в бок Мак.

Я хихикаю и падаю на его обнаженную грудь. Мои волосы рассыпаются по его грудной клетке, когда я прижимаюсь ухом к его сердцу.

– Это очень здорово, правда, – тихо говорю я, позволяя стуку его сердца меня убаюкать. Я кладу ладонь на его живот и обвожу пальцем его расслабленный пресс. – И я бы с удовольствием посмотрела на твою карикатуру в видеоигре про футболистов.

– Вот именно! – восторженно соглашается Мак. – Я только поэтому и набил все эти татуировки.

Я разражаюсь смехом, зарываясь лицом в его грудь.

– Какой же ты идиот.

Его тело трясется от смеха под моей головой, и не проходит и минуты, как я замечаю, что одеяло, прикрывающее его пах, начинает приподниматься.

Я облокачиваюсь на локти и таращусь на одеяло, а потом на него.

Он пожимает плечами.

– Ты назвала меня идиотом. Я же говорил, что мне нравятся вредные дамочки.

Я кусаю губу и задумчиво смотрю на него.

– Что ж, тогда я назову тебя наглым вруном, потому что мой крошечный тычок явно не причинил никакого непоправимого вреда.

Он многозначительно играет бровями.

– Как насчет пойти и проверить это? Можем добавить в наш следующий урок немного ролевых игр в непослушную медсестру.

В моей голове появляется идея.

– Господи, почему я раньше об этом не подумала?

Я вскакиваю с кровати и пулей несусь в гардеробную. Пару минут покопавшись в коробке в самом дальнем углу, я переодеваюсь из своей пижамы с котятами в наряд, который точно понравится Маку.

Когда Фрея возвращается, на секунду мне кажется, что я умер и попал в рай.

– Что думаешь? – гордо улыбается Фрея, кружась в самом скандальном наряде медсестры, который я видел в своей жизни.

Она одета в красное неглиже в сеточку, слишком короткое, чтобы называться платьем. Это скорее комбинация, которая едва прикрывает крошечные трусы в тон. Единственный непрозрачный элемент – это белые медицинские кресты, пришитые поверх сосков. На голове у Фреи бело-красная шапочка медсестры, на которой я с трудом могу сосредоточиться, потому что ее ноги выставлены напоказ, а грудь чуть не вываливается из платья.