– Извини за уклончивость, старина, - начал он.
– Так надо было. Видишь ли, там шли секретные переговоры. На высоком уровне. Кстати, как себя чувствует Гванда? По-прежнему, в добром здравии?

Я не стал говорить, что тот сидит на цепи.

– Да, сэр, с ним все в порядке.

Неприятные мысли зашевелились у меня в голове, мне стало не по себе Я услышал, как майор набрал воздуху в легкие, а потом последовал удар.

– Ты должен будешь освободить Гванду, - заявил майор.
– Он будет обменен на очень важного заложника.

Я не отвечал, а только смотрел на станцию. Рядом со мной тихо ругался Тиббз.

– Ты где, Рэйни?
– резко спросил майор.

– Здесь я, сэр.

– Тогда слушай внимательно. Все зависит от того, насколько точно ты выполнишь мои указания.
– Майор говорил извиняющимся тоном, стараясь не вывести меня из себя.
– Я понимаю, каково тебе. Через такое прошли, столько людей потеряли и так далее. Ты сделал большое дело. Ты будешь награжден.

– Видал я эти награды, сэр, - ответил я.

– Теперь слушай, Рэйни.

Я сказал, что слушаю.

– Гванда будет обменен на мистера Мартина Димана. Террористы ворвались в его дом в предместье Солсбери, убили трех охранников и похитили мистера Димана, одного из известнейших граждан Родезии. Он личный друг премьер-министра. Террористы грозят, что замучают его до смерти, если Гванда не будет освобожден. Они говорят, что пришлют голову мистера Димана премьер-министру, если Гванде нанесут хоть малейшую травму.

– Как будет произведен обмен?
– спросил я.

– Молодец, - похвалил майор.
– Я рад, что ты входишь в мое положение. Слушай, Рэйни, мне это нравится не больше, чем тебе. Но на войне такие вещи случаются.

Я подумал в этот момент о других вещах, которые случаются на войне Например, таких, как вымерший Умтали.

Голос у майора снова оживился, возможно, ему забрезжило повышение.

– Мы вынуждены играть по их правилам, у нас нет выбора.
– Я знал, что Гванда, прикованный к бамперу, все слышит, но мне было все равно.
– Ты должен оставаться на том же месте, - продолжал майор, - и ждать до зари. Оттуда не уходи, чтобы в темноте не возникло путаницы. На рассвете к вам подъедут "лэнд-ровер" и грузовик. Там будут люди Гванды. Ни в коем случае не открывай огня, как бы вас ни провоцировали.

"Как же, - подумал я, - слетится воронье, да не покаркать?"

– После того как Гванда будет освобожден, ты дашь ему поговорить со мной по радио. После своего освобождения он даст указание освободить мистера Димана.

– Раз Гванда будет на свободе, зачем им освобождать Димана?

– Боюсь, у нас нет выбора, - ответил майор.

У меня остался еще один, весьма важный вопрос к майору.

– А что, если они развернутся и пойдут на нас, после того как Гванда выйдет на волю?

Я вовсе не был уверен, что собираюсь отпустить Гванду. Я еще крепко подумаю, прежде чем решу.

– Не думаю, что они решатся атаковать вас, - сказал майор, но безо всякой уверенности в голосе.
– Мне кажется, они за короткий срок и без того получили свое от твоих мэрков.
– Это меня тем самым поощрительно похлопали по спине.
– Ты сам оценишь ситуацию, если дело дойдет до этого, Рэйни.

– Понятно, сэр.

Прежде чем дать отбой, майор попросил меня повторить его указания. Видно, этот Мартин Диман был весьма важным человеком в Родезии. Я повторил, что мне было приказано. Вкратце это сводилось к тому, что мне следовало освободить организатора массовых убийств.

Майор был очень доволен мной.

– Молодец, - похвалил он меня.

ГЛАВА VIII

Гванда разулыбался вовсю, когда я выключил станцию и полез под сиденье грузовика, где нашел бутылку бренди.

– Выкатывай остатки, - сказал я Тиббзу.
– Много там еще?

– Забалдеть немножко всем хватит, - ответил он.
– Не говори мне, что это майор подталкивает тебя к выпивке Мне, например, в этом деле не нужен раздражитель. Хочется - значит хочется.

Тиббз нашел еще несколько бутылок плохого южноафриканского бренди и раздал его наемникам. Я сел на камень, открыл свою бутылку и посмотрел на "полковника" - детоубийцу, которого я должен буду утром отпустить. Выпив две большие дозы, я приготовился к третьей. На сей раз Гванда не просил выпить, знал, что не дам. Да, подумал я, столько миль пройдено, столько крови пущено. О погибших наемниках я не думал. Они выбрали бизнес, из которого выходят только с пулей во лбу. Но от смерти Ван Рейса было все время муторно на душе.

– Ты и вправду думаешь, что я собираюсь отпустить тебя, а?
– спросил я Гванду.

Возможно, я разговаривал сам с собой. Бренди обожгло внутренности, но лучше я себя не почувствовал.

– Тебе приказано, - сказал Гванда.
– Да, когда настанет время, ты меня отпустишь. Ты слишком долго был солдатом, чтобы не выполнить приказ.

– Не слишком ли ты самоуверен?
– Я снова выпил.
– Я еще не решил. Если б я решил по-своему, я пустил бы тебе пулю сейчас же.

– Однако не пустишь.