– Понимаю. Тогда послезавтра будем собираться.

– Да. Послезавтра. Послезавтра. Пусть люди немного отдохнут от дороги. С утра вы попробуете на охоте добыть, что сможете. Мясо просолим, заморозим. А потом – в путь. Времени у нас немного.

– Понятно, Степаныч.

– Ладно. Собери детей, как поедят, в моей палатке.

– Что, опять сказки на ночь будешь рассказывать?

– А ты как думал? – усмехнулся в густую седую бороду Степаныч, – Кто, как не мы, старики, ходячие книги, научит вас, молодых, правильному? А?

– Хорошо, Степаныч, – улыбнулся в такую же густую, но черную бороду Егор, – Приведу всех. И сами, взрослые, послушаем. Как говорит Петрович, учиться никогда не поздно. И что там еще про свет и тьму?

– Ученье – свет, а неученье – тьма. Известная фраза. Правда, сам не помню, кто сказал, – засмеялся Степаныч, – Надо будет у Петровича уточнить.

Они разошлись по своим палаткам.

Примерно через полчаса Егор снова вышел наружу и обошел все палатки, созывая детей в гости к Степанычу. Через пять минут у того собрались все дети, беспорядочно галдящие и ерзающие на своих местах. Вместе с ними подошли еще три взрослых человека, молодая женщина и двое мужчин. Они расселись за спинами детей, вполголоса переговариваясь друг с другом. В палатке было достаточно тепло, и вскоре люди сняли свои куртки, подложили их под себя, соорудив из них что-то вроде импровизированных сидений. Напротив присутствующих сидели два старика. Одним из них был Степаныч. Другого звали Васильевич. Он был высок, сухопар и немного сутул. Его лицо, в отличие от лица Степаныча, было безбородым, покрытое небольшой щетиной. Васильевич поднял руку, и в палатке воцарилась тишина.

– Кхм, – откашлялся Васильевич, – Ну что, ребятки? О чем поговорим сегодня? Заказы принимаются.

Дети дружно подняли свои руки, испрашивая разрешение задать вопрос. Васильевич указал на самую маленькую девочку.

– Настюш, говори.

– Деда Саша, а какую сказку ты нам сегодня расскажешь? – обратилась четырехлетняя девчушка к Степанычу.

– Сегодня, малышка, сказку я не буду рассказывать. Сегодня дед Андрей будет руководить вечером, – Степаныч указал на Васильевича, – Мой вечер будет послезавтра. Завтра дед Петрович проведет свой урок. Все по очереди. У нас же так заведено? Правда?

Девочка обиженно насупилась, собираясь вот-вот расплакаться. Мальчик лет одиннадцати приобнял ребенка, зашептав ей на ушко:

– Я сам тебе перед сном сказку расскажу. Хорошо, сестричка? Про курочку.

– Хорошо, Витя, – тотчас успокоился ребенок, задышав в лицо мальчику, – А еще про теремок расскажешь. Ладно?

– Договорились.

– Малышка, если тебе не очень интересно, а это вполне нормально для твоего возраста, – заметил Егор, сидевший за спиной Нади, – то можешь пойти в свою палатку к маме. Подождешь Витька. Мы не очень долго.

– Нет, – возразила Надя, – я посижу здесь. Я уже большая.

Она удобно устроила свою белокурую головку на коленях брата, сладко зевнула.

– Так, хорошо, – продолжал Васильевич, – Слава, твой вопрос, – обратился он к самому старшему мальчику.

Мальчик опустил руку, оставаясь сидеть на своем месте.

– Дед Андрей, сегодня Женек, – Слава кивнул головой на мальчика, сидевшего через два человека от него, – когда мы собирали хворост, поинтересовался у меня, зачем нам вообще эта история? – Мальчик, на которого указал Слава, насупился и смущенно что-то зашептал себе под нос, – В чем ее смысл? Что она нам дает? Вот, сказки деда Степаныча – это интересно, увлекательно. Уроки деда Петровича – это полезно. Знать про разные виды животных, растения там какие, как правильно растить урожай, как обрабатывать металлы, изучать арифметику и правописание – это пригодиться. А история твоя зачем?

Васильевич, кряхтя, поднялся со своего места.

– Вопрос очень правильный, Славик. Действительно, зачем? Так вот. Попытаюсь всем вам, ребятки, объяснить, – Васильевич стоял, время от времени поочередно переминаясь с ноги на ногу, – История вообще – это такая наука, дети, которая занимается исследованиями событий, произошедших в прошлом. Многие вещи: постепенное развитие общества, отношения внутри этого общества, реальные факты в жизни, определенные закономерности смены тех или иных событий на протяжении многих поколений, – все это изучает история. Я, конечно, немного косноязычен, не настоящий ученый-историк, но все-таки что-то успел почерпнуть из своей прошлой жизни, когда был таким же молодым, как вы теперь, что-то успел прочесть из книг, когда те случайно попадались мне в руки. Поэтому, как могу, хочу поделиться с вами своими небольшими знаниями и опытом. Потому что считаю, что даже скромное представление об истории человечества позволит вам, ребятки, не просто знать о том, что когда-то происходило давным-давно, а научит вас понимать и объяснять на основе познанного, изученного то, что и почему происходит в нашем настоящем, а также поможет представить, что может произойти в будущем, что нужно делать, чтобы это будущее было более удобным, светлым, как когда-то говорили.

– Можно перебить? – снова обратился к Васильевичу Слава.

– Конечно, Славик. Всегда можно задать вопрос, если что-то непонятно из того, что я говорю, – разрешил Васильевич.

– Дед Андрей, я здесь самый старший из ребят. Много уже слышал из того, что ты когда-то рассказывал. Если твоя история учит людей, основываясь на прошлом человечества, понимать происходящее сегодня, в настоящем, а также дает представление, как вести себя в будущем, то объясни тогда, почему случилось так, как случилось с этим самым человечеством? Неужели же люди в прошлом стремились привести свой мир в то состояние, в каком он находится сейчас? Ведь, как ты утверждаешь, люди всегда изучали историю. У них был шанс, как вы нам все время говорите, сделать мир лучше, светлее, а не ввергать его в хаос.

Дети с уважением смотрели на Славу. Вон как завернул.

– Вот. Молодец. Ты уже и сам начинаешь рассуждать, причем, очень верно рассуждать, – Васильевич с одобрением смотрел на Славу.

Слава покраснел от похвалы.

– Дело в том, ребятки, что люди перестали в свое время изучать историю. Просто перестали. Поэтому в какой-то момент не смогли сделать элементарных выводов…

– Элементарных – это как? – встряла в объяснения девочка лет тринадцати.

– Элементарных – это значит простых.