Во снах Михаила посещают жестокие кошмары – воспоминания о доме, о мягкой постели и вкусной еде, мелькают лица родных, веселые дни проведенные с друзьями и подругами, часы любви и счастья. Почему же кошмары? Прекрасные сны, не так ли? Но нет, это такая пытка, когда погрезив счастливой жизнью несколько минут, вдруг просыпаешься на холодном камне в темноте и одиночестве.

И даже так Мишаня все идет-бредет, путь на поверхность не найдет. Проход в чертог – обходит стороной. Пещеры резкое суженье и поворот направо иль налево привел туда, откуда уходил позавчера. Охота, свежая еда, читает – одно и то же, как всегда. Свет солнца парень уж не надеется увидеть никогда.

Но подожди. А ну ка что там? Рядом со скалой. Там груда кирпича, ну а за ней нелепая надежда – лестница, ведущая вверх.

Подъем был долгим и опасным. Сквозь подземелье путь тот проходил, на нем блуждали статуи и духи, которые, казалось, были дружелюбны. Мервецы тоже были, Мишаня вдруг узнал, что горят они плохо. Без черепа-факела приходится попотеть, чтобы их упокоить, особенно это касается скелетов, но парень справился, кое-как... Нашлись следы жилища гнид, к счастью заброшенного. И пара пауков расставили свои ловушки, но сами были сожжены и стали ужином.

Лестница местами казалась опасней любых тварей, она была крута, обваливалась и дырами зияла. А в один миг и вовсе привела к бездонному обрыву и далее вдоль него тянулась как горная тропа, вела из ниоткуда в никуда. Ступени были скользкими, кривыми и покатыми, клонились в сторону обрыва. Мишаня эту часть пути прошел почти как скалолаз, не постеснявшись навык скалолазания улучшить в манускрипте.

В самом конце лестница примыкала к просторной полукруглой платформе, выступавшей над обрывом, ее края удерживались огромными колоннами, которые, возможно, протянувшись снизу из самой бездны, уходили дальше вверх и скорее всего упирались в потолок.

Пройдясь по платформе, Михаил обнаружил, что один ее край выпирает сильнее прочих и уходит вдаль сквозь темноту, широкий как автомобильная дорога – без сомнений, самый настоящий мост, проложенный во мрак.

– Как там Ристо говорил? – Мишаня уж привык болтать с самим собой – Мост пересечь и все, считай поверхность... Эврика! Ну так вперед, или сперва поесть – «шлеп!» ударил себя по щеке – Бездарь! Только и думаешь о том, как жрать и срать. Иди уже!

И он пошел, вступил на мост.

– Кожа да кости, как тут не думать о еде – жаловался повернув голову в право, а оглянувшись на лево заворчал как старик – И бледный как смерть, иди на свет погреться идиот! – снова робко скулит – Не упоминай смерть в суе – а отвечает насмешливо – Скоро я буду как Ристо, аха-ха-ха! Скример-вымер, шизофрения-шимер! – растеряно – А что такое шимер?

«Ву-у! У-ух…» – порывы ветра завывают, гуляя меж опор моста. Мишаня почти дошел до его середины.

– Как безответственно! – ругается, а затем нудит – О чем вообще думали строители? Тут же запросто можно свалиться – и добавляет истинно педантским тоном – Никакой техники безопасности. Перила бы поставили, ну или там хотя бы бордюрчички-поребричички. Однако же... – «топ-топ» постучал каблуком по мостовой, в ней ни сколов, ни щелей, ни намека на разрушения, в идеальном состоянии – Ляпота-а-а...

«Вух!» – могучий шквал про-скользил по мосту, едва не сбив парня с ног. Но что-то не так с этим ветром. Во-первых, магический огонь в руке погас, хотя не должен был. Во-вторых, Михаил ощутил, всего лишь на мгновенье, что при этом дуновенье, над его головой пронесся зловещий сгусток манны. Почему зловещий? У парня волосы встали дыбом. Шестое чувство рекомендует пищеварительной системе срочно избавиться от лишнего веса.

Лишенный освещения Михаил, промедлив на секунду, достал из-за пояса меч, активировал Магическое зрение, и увидел как манна, принявшая очертания крылатой сущности врезается в него. Когти впились в плечо, и из-под ног исчезла опора, парень наугад взмахнул мечом и что-то порезал.

– Гра-а-а! – рычит чудовище и разжимает когти, роняет свою жертву.

Мишаня падает, ударяется о мостовую, и катится по ней, меч где-то рядом тоже катится, звенит. И парень ощущая, как перекатывается через край моста, кое-как успевает схватиться рукой за мостовую. На благо навык скалолазания «цепкие пальцы» освоен. Михаил, найдя ногой опору, отталкивается от карниза и затаскивает себя наверх. Сразу же перекатывается несколько раз к середине моста, при этом каким-то чудом, большая удача не иначе, подхватывает меч. Оглядывается по сторонам, дальность обзора магическим зрением не так уж и велика, но парень замечает, что вверху над его головой замер сгусток злобной манны. Тварь висит вверх ногами зацепившись за что-то неразличимое в темноте.

Огненный свиток у пояса, достаточно приложить руку и можно зажечь пламя. Монстр срывается вниз, пикирует, Мишаня создает огненный шар. При вспышке света чудовище дернулось, сменило траекторию полета, и облетает сбоку по дуге.

– Не любишь огонь? На, лови! – хищно скалясь, парень метает в монстра огненный шар.

Чудовище, перевернувшись в воздухе, уклонилось. Мишаня создал еще один пламенный снаряд и побежал по мостовой. В какую сторону бежит? Туда, где уже был, или туда, куда попасть стремится? Не ясно, все направления перепутались во время падения и кувырков.