– Корко? – Переспросила, услышав в его имени знакомое слово. – Это часть имени моего отца. Его звали…

– Знаю я, как его звали, – невежливо перебила птица. – Елеазарр Охтарр Коррко Вива. Корррко – значит «ворон». Вороны живут много лет, а Елеазарр был запоминающимся и перрспективным пррравителем, хоть и недолго.

При упоминании об этом в груди заскреблась тоска. Почти не помнила отца и давно пережила утрату, но мне бы очень хотелось, чтобы тот бы жив и правил Терра Вива вместо Виктора. Отогнала печальные мысли подальше и перевела тему:

– Можешь называть меня Ана – у нас в королевстве принято называть всех третьим именем.

– Можешь звать меня Люциус Террркано Хррравани Коррко, – насмешливо ответил собеседник, а я хмыкнула.

Надо же какой нахал. Но каким-то непостижимым образом он мне понравился. Полюбопытствовала с усмешкой:

– Что ты забыл в почтовой башне, Люцик?

А ворон издал непонятный крякающий звук, выражающий не то удивление, не то недовольство.

– Что бы я здесь не забыл, это не касается любопытных местных прринцесс, которые суют свои прррелестные курррносые носы куда не просят.

Уверенно заявила:

– У меня не курносый нос! – почему-то именно эта часть фразы уязвила больше. – Не хочешь говорить – не говори, сиди себе на своем голубином насесте, – решила я проявить гостеприимство и отвернулась к окну, заметив, что к нему приближается почтовый голубь.

Люциус не ответил, а почтальон вскоре влетел в узкое окно на противоположной стене и опустился на специально предусмотренное место, протягивая лапку с прикрепленной синей коробочкой.

Аккуратно заглянула внутрь, не отвязывая, слегка отпарив магией воды печать, чтобы не вызвать подозрений, и выяснила, что это послание для Виктора от управляющего из Глиндала, который сообщал, что налогов в этом месяце собрано катастрофически мало. Если так пойдёт и дальше, скоро жители будут голодать.

Печально. Глиндал всегда был одним из наиболее прибыльных городов. Близкий к порту, он был связан торговыми путями с Лок Арденом, а жители могли рыбачить, чтобы добыть пищу. Если даже Глиндал обнищал, то о маленьких поселениях вроде Истари и говорить нечего.

– Послушай, пррринцесска, а то, чем ты занимаешься, вообще законно? – Подал голос ворон со своего голубиного насеста.

Фыркнула и отмахнулась, решив не отвечать на язвительные выпады. Тем более что приближался следующий голубь-почтальон и следующая коробочка. Надо же – эта зелено-синяя – вот и письмо из Лимерии. С нетерпением открыла, аккуратно коснувшись магией края печати.

– Любопытной Гхаре на базаре нос оторррвали! – На распев произнес Люциус, но я так спешила удовлетворить любопытство, что снова проигнорировала его.

Заметила, что мое невнимание его раздражало, и этот факт меня несказанно обрадовал.

Пробежала глазами витиеватые лестные обращения к Виктору как к «сильнейшему и справедливейшему правителю Терра Вива» – это читать было не только не интересно, но и противно.

За ними следовало обсуждение торговых предложений, причём весьма выгодных нам, поскольку Терра Вива сейчас могла предложить разве что шкуры и камень.

А вот и про меня: «…к письму приложен родовой артефакт рода Даэрон – Глаз Тигра, для того, чтобы скрепить и ознаменовать помолвку принцессы Терра Вива – Стасилии Рейн Ана Вива и наследника Лимерии – Руслаторна Тианор Яра Даэрон. Непорочная невеста должна надеть кристалл на шею и не снимать до момента торжественной церемонии бракосочетания».

В коробочке действительно обретался круглый голубоватый кристалл, в оправе вытянутой формы из темного, почти чёрного, серебра, на длинной цепочке. Красивый. Посмотрела, как родовой артефакт рода Даэрон, крутится на цепочке и завораживающе переливается в лучах утреннего солнца. Вернулась к письму.

Там – заверения в том, что лимерийцы не намерены торопиться со свадьбой и просят прислать портрет невесты…

Настолько увлеклась чтением записки и раздумьями о том, как отвертеться от необходимости надевать на себя этот гхаров Глаз Тигра, что подпрыгнула от неожиданности, когда ещё один почтовый голубь приземлился прямо на мое плечо. Надо же, смелый какой!

И тут же снова потеряла дар речи. Потому что к лапке птицы оказалась привязана коробочка сине-красного цвета. Из Терра Арссе. Неужели от Блэйда? Мне?

Адресат не был указан и это насторожило, но не настолько, чтобы пересилить любопытство. Поэтому, позабыв об осторожности, я отцепила коробочку от хрупкой птичьей лапки.

Внутри что-то тяжелое глухо ударилось о стенки а, как только открыла послание, на раскрытую ладонь выпал огромный голубоватый кристалл с острыми гранями, закрепленный на тонкой ажурной цепочке.

Глаз Тигра, который я всё еще сжимала в другой руке, переливался на солнце, а этот кристалл сверкал и сиял тысячей оттенков синего и голубого.