– Евроремонт по высшему разряду? – спросил Виктор, осматривая подвесной потолок, кафельные стены, паркет под ногами. – Совсем недурно, почти как у меня в квартире.

– Разбираешься? – поднял брови Звягин.

– Отец строитель, - кивнул Правдоруб. – Часто возил меня на халтуры. Деньги неплохие, но не моё это…

– А что твоё? – перебил Антон, доставая из холодильника две бутылки пива. – Бегать от ментов и снимать подкасты? Адреналин обожаешь?

Виктор молча проглотил саркастическое замечание.

– Женаты? – сменил тему он. – Чувствуется женская рука!

– В таком случае, пора мне уходить в горничные, - усмехнулся хозяин кухни. – Я убираюсь по два раза в неделю. Безделье убивает, дружище. Особенно в моём возрасте…

– Шутите? – Виктор принял пакетик с кальмарами. – Сколько вам? Тридцатник? Да я ненамного младше!

– Действительно, - пробормотал Антон. – Что я несу! Пошли в комнату, кое-что расскажу. Ты ведь никуда не спешишь?

Правдоруб посмотрел на фитнес-браслет. Было восемь вечера. Дома никто не ждал, с девушкой он поссорился неделю назад, и она съехала к маме.

– Если только конвертировать новое видео, - ответил он. – Иногда кажется, что жизнь превратилась в фильм, где отсутствует монтаж, и все самые ненужные моменты не вырезаются, а длятся целую вечность…

– Понимаю тебя, - кивнул Антон, отпивая глоток из бутылки. – Вечность поганая штука, походит на ад, из которого один выход. Знаешь, какой? Верёвка и мыло!

Виктор едва не выронил пиво.

– Да шучу я! – рассмеялся Звягин. – Ну, двинули!

Они прошли в соседнее помещение, оказавшееся просторной гостиной. Большая двуспальная кровать напротив балкона, шкафы с книгами, парочка кресел. Здесь тоже ощущался дух чистоты, предметы на своих местах, всё аккуратно сложено. Похоже, Антон тот ещё аккуратист.

Но больше всего Виктора поразил компьютер в углу. Огромный монитор, светящийся системный блок, горящий неоновой подсветкой. На экране, разбитом на квадратики, показывались новости разных стран. Правдоруб с изумлением узнал первый телеканал австралийского телевидения.

– Интересуетесь глобальной обстановкой? – спросил он. – Субтитров не видно, может и языки знаете?

– Несколько, - пожал плечами Антон. – К сожалению, я не такой полиглот, как хотелось бы. А вот, что касается телевидения, то оно уже лет тридцать как прогнило. Помню в советское время два канала было и ничего, все довольные, не жаловались. Мозги не прожигали как сейчас. Впрочем, в сети такая же хрень. Один «Тик-Ток» чего стоит…

– А кем работаете, если не секрет? – Виктор присел в кресло, отпивая горьковатое пиво. – Сто пудов, занимаетесь международными делами, бизнес, или государственная служба?

– Ой, да не смеши, - фыркнул Антон, занимая кресло напротив. – Если я интересуюсь новостями и знаю пару языков, так сразу капиталист-затейник? Где-нибудь видишь котировки валют? Я на бирже не играюсь. Всего лишь грузчик в магазине мебели. Что? Изумлён?

– Как? – У Виктора поднялись брови. – В жизни бы не поверил! Вы не выглядите как типичный грузчик. Мой отец всегда говорил, что любая работа похвальна, если её любишь, и она приносит доход. Не подумайте, что я вас…

– Может хорош «выкать»? А то коробит, мы же не на приёме у английской королевы! Вообще, ты прав, грузчик – это не работа мечты, но на жизнь хватает, и держу себя в форме. А грыжа мне не грозит, как и любая болячка.

– Чего-чего? – Виктор поставил бутылку на тумбочку. – Вы… ты про что? Здоровье оно ведь не железное…

– Иногда думаю, что лучше бы и заболел чем, - с грустью вздохнул Антон.

Вновь в глазах у незнакомца появилось странное, ни с чем не сравнимое выражение. Словно проваливаешься в туннель, откуда нет выхода, в тусклый туман столетий, где годы превращают твою жизнь в болезненный тлен…

Виктор тряхнул головой, прогоняя дурные мысли. Это не смешно, что за чертовщина лезет в мозг?

Антон Звягин прикрыл глаза, а когда вновь открыл, взгляд наполнился жизнью и искрами веселья. Казалось, внутри у человека работал механизм, где постоянно переключался тумблер.

– Странный ты, - подал голос Правдоруб. – Честно говоря, меня это начинает пугать…

– А меня пугает одиночество, - перебил Антон. – Последние годы я провёл почти ни с кем не общаясь. Соседи со мной не здороваются. Друзей нет, да и родных не осталось. А ты ещё про жену спрашивал!

Виктор кинул взгляд на тумбочку, на которой рядом со смартфоном на зарядке, стояла рамка с фотографией. Некоторое время он разглядывал чёрно-белый снимок, не веря глазам своим. Впрочем, это может быть фотомонтаж. Но какой смысл?

Антон Звягин запечатлелся там в советской форме, с кучей медалей и орденов, что будто блестящим золотом покрывали грудь. Он обнимал маленькую девушку в белом платье, поразительной красоты. Оба улыбались, причём настолько искренне, что казалось их общее счастье переливается через края рамки в квартиру.