Я аж открыла рот, чувствуя, как на меня волной нахлынуло разочарование: значит, Каэм превращаться не будет?

– Охотно размял бы крылья, – проворчал тот, вместе со мной садясь на спину другу, – но боюсь, как бы моя достойная невеста не соскользнула вниз, а тогда уже ей лирисет-трава вовек не понадобится.

Я посмотрела на гладкие белые чешуйки на спине Хаарвена, оценила размеры шипастого гребня у него на голове и шее – да, тут не ухватишься, если начнёшь падать. Каэм совершенно прав.

– Давай! – скомандовал он, и белый дракон рванулся в небеса. Это было очень похоже на то, как поднимаешься на лифте в первый раз, и я повела себя спокойно, только чуть вцепилась коготками в твёрдую, надёжную ладонь Каэма. Он, конечно же, не обратил на это никакого внимания.

Мы летели всё выше, и выше, но вот Каэм произнёс что-то похожее на «Кэ-эльх», и в сияющих небесах распахнулся чёрный портал. В памяти воскресло недавнее воспоминание: меня, перепуганную, вместе с террариумом хватают и тащат в такую же, но открывшуюся в стене квартиры дыру, и я теряю сознание…

– Держитесь, Тэн-Шиилит, – услышала я тихий, ободряющий шёпот, прежде чем портал поглотил нас… и выплюнул.

Буйство ярких красок снова ослепило меня, но теперь всё это было настоящее! Ясное небо, солнце, зелень лесов и золото полей внизу, далёкие города с башенками и деревушки, где все люди казались муравьями! Я восторженно запищала и завертелась в руках Каэма, так что ему пришлось сжать меня в ладони:

– Вы как будто раньше никогда не летали! Успокойтесь, Шиилит, – резко велел он, и я была вынуждена подчиниться.

Но счастья мне этот гад ничуть не поубавил! Я зачарованно смотрела на то, как вдали проступали очертания гор, а после украдкой покосилась на Каэма. Он держался на спине дракона так уверенно и невозмутимо, будто сам был наездником, а не таким же драконом. Чёрные, как вороново крыло, волосы трепал ветер, и мной вдруг овладело необъяснимое желание потрогать их на ощупь хотя бы ящеричьей лапкой, раз уж человеческой рукой нельзя.

– Как вы там? – крикнул Хаарвен, не оборачиваясь. Он был всецело занят полётом.

Наваждение спало, и я подивилась себе. Вот уж не хватало!..

– Всё хорошо, – Каэм удерживал меня одной рукой, прижав к груди, а пальцами другой обхватил тот шип, что был крупнее остальных, на шее у Хаарвена. Я слышала биение сердца Каэма – почти такое же, как у обыкновенного человека. Ну, может быть, немного чаще. Интересно, чувствовал ли он что-нибудь к Шиилит? Отвращение или, наоборот, влечение? Ох уж эти договорные браки! Никогда не слышала о них ничего хорошего…

Мы закружились над горами, то спускаясь, то поднимаясь – Хаарвен и Каэм напряжённо высматривали лирисет-траву.

– Она должна расти в скалистой местности, – вспоминал Хаарвен, – и ярким алым цветом выделяться среди других трав. Так написано в…

Я смотрела вниз, уже не слушая его: моё внимание приковал отряд из десяти человек, поднимавшихся в гору. Сверху они казались упорно ползущими к своей цели букашками. Ощущение радости от полёта прошло, и вернулась тревога, сжимавшая сердце ещё у ворот замка.

– Вон там! – Каэм указал на вершину горы. – Достойная Тэн-Шиилит, вы видите лирисет-траву?

Я оторвалась от своих нехороших ощущений, разглядела внизу нечто алое и пискнула, после чего рука, державшая меня, слегка напряглась:

– Спускайся, Хаарвен!

– Я в другом месте заметил, – запротестовал тот. – Тэн-Шиилит, а как вам скалы слева?

Я шевельнулась, чуть вытянула шею, пытаясь рассмотреть почти голую от травы местность, и Каэм нетерпеливо бросил:

– Хорошо, посмотрим и там и там! Спускайся!

Вскоре мы сели в цветущее, пахучее разнотравье. Было ветрено, над нами облака сгрудились в бесформенную белую массу.

– Тут бы вам, достойная Тэн-Шиилит, и поохотиться, – усмехнулся Каэм, спрыгнув на землю, – слышите, как поют сверчки…

Мне было не до шуток. Тягостное чувство разрослось, хотелось заорать: «Тревога! Приготовьтесь!» Но разве надменный дракон способен углядеть опасность в отряде каких-то там людишек? Если я правильно поняла Аню, Каэм был тем ещё эээ… расистом? Ксенофобом?

– Я – туда, – белый дракон кивнул на соседнюю гору, расправил крылья и взлетел. Эх, не вцепиться в него, не удержать! Вдвоём бы они вернее справились…