Соня разулыбалась.

— Так и есть, нам просто не хватает гормона роста, поэтому мы не растем. А у карликов проблемы с хромосомами и у них не растут только конечности. Мы, конечно, покрасившее, но зато не можем рожать детей. А еще мы быстро старимся… — она заметно погрустнела.

Официант притащил меню.

— Ты сильно кушать хочешь, что тебе заказать?

— Да мне нельзя ничего, из того, что у них есть, — печально улыбнулась Соня, — пара лишних килограмм и нет «женщины-змеи». Чем я на жизнь тогда заработаю?

— Ну, блин, есть же малокалорийная еда… овощной салатик, например, или морепродукты: кальмары, креветки, мидии — в них вообще калорий считай нет.

— Ты посмотри, чем они это всё заправляют… у них же все в жиру и в масле плавает!

— Не волнуйся, я решу вопрос.

Подозвав официанта, я сделал индивидуальный заказ. Проще говоря, за двойную плату нам сделают овощной салат без всякой заправки, просто подсоленный, креветки и мидии, спрыснутые лимонным соком и филе куриной грудки на гриле. Ну и фруктов подгонят, понятное дело. Себе, поразмыслив, заказал шашлык из баранины. Ну и вина, конечно. Мне понравился местный цинандали.

Одну бутылку я через официанта, тут же отправил лилипутам.

Издали выпил за их здоровье, лилипуты выпили за наше здоровье, а потом, посовещавшись между собой, прислали мне через официанта бутылку коньяка.

Подошел метрдотель уточнил заказ, сказал, что все будет на самом высоком уровне, обещанном Арчилом Вахтанговичем. Он сдержал свое слово — шашлык, изготовленный из молодого барашка, источал одуряющие запахи истекающего соком поджаренного мяса и маринованного лука; цинандали (специально для ленинградского гостя) было ледяным, гасило во рту огонь перца, теплый лаваш, разрываемый руками, таял во-рту.

Что там было у Сони я не знал, но судя по тому, с каким восторгом накинулась она на еду и там всё обстояло по высшему разряду.

Впрочем, в отличие от меня наелась она мгновенно — желудок с детский кулачок. Я еще не успел доесть второй кусок шашлыка, а девушка уже откинулась на стуле, отдуваясь и поглаживала животик.

— Уф, — сказала она. — Нельзя же так обжираться!

Я глянул на её блюда и не заметил особой убыли содержимого.

— Сколько ж ты съела?

— По самые гланды! Наклевалась, как курица каши… Аж блевать охота.

— Выпей винца, вдохни, и выдохни…

— Спасибо, добрый человек, сама бы сроду не догадалась.

Тут к нам приблизился великий маг дон Мистерио и передал приглашение присоединиться к их честной компании, мол, все они хотят меня поблагодарить.

Глянул на Соню, она энергично покачала головой.

— Слушай, давай чуть позже, — сказал я ему, и всучив еще одну бутылку вина, заметно расстроенного, отправил обратно.

— Почему ты не хочешь?

— Хочу с тобой побыть, ты не против, хоть полчаса еще?

Я глянул ей в глаза — подруга заметно опьянела. Ну, ладно, полчаса, так полчаса.

— Этот великий маг… как его зовут на самом деле?

Она небрежно махнула ладошкой.

— Пашка Огурцов.

— А тебя, если не секрет?

— Соня же. Булатная — сценический псевдоним. Типа, булатная сабля, гнется, но не ломается. На самом деле, я — Марочкина. Софья Марочкина… но кто ж меня Софьей назовет…

— У вас с этим Пашкой, что-то есть?

— Женихаемся… замуж зовёт.

— А ты?

— Я не знаю… помнишь анекдот. Пациент спрашивает: Доктор, я буду жить? Ответ: А смысл?

Настроение её стремительно падало. Надо было как-то приободрить. Переместить фокус.

— Слышь, Сонь, а с чем у тебя трудности по жизни чаще всего?

— Как у альпинистов, с высотой, конечно же. Как я детей понимаю! Прихожу к знакомым нормальным, сидим на кухне, пиво пьем, а я кошусь из коридора на выключатель возле туалета и прикидываю: допрыгну ли? Нет, я-то, конечно, допрыгну — ты видел, как я скачу. А другие из нашей братии? А иногда, наоборот, закатит, например, собака мячик под шифоньер, ребята меня зовут: «Сонька, достань, тебе и наклоняться не надо». Ну, не сволочи ли? За кого меня держат, а? За такую же собаку, только на двух ногах?

Или заходишь в кабинет к кому-нибудь, или в дом, или в кафе, сразу оцениваешь высоту стульев. Вот тебе легко сесть и придвинуть стул к столу, а мне — целое дело — рассчитывать приходится, как космонавту в невесомости! Ну, не беда, у меня свои секретики есть. Не выдам! А вот по улицам ходить с вами орясинами неудобно. Мне одна знакомая однажды говорит: «На концерт с тобой пойду, но поедем врозь, потому что мне с тобой неловко»! Ну, не сука ли, думаю, а мне с тобой ловко?! А чтобы общаться с вами вообще башку задирать приходится. Погуляешь часик с такой оглоблей, поболтаешь непринужденно, а потом шея весь день болит.