— Интересно, — согласился дед. — Пожалуй, и я отброшу манеры. Как же так случилось, Александр?

Я лишь пожал плечами, в этот момент поглощая какие-то невозможно вкусные шоколадные конфеты. Прохор, подливающий мне чаю, усмехнулся:

— Ну вы, барин, даете. Обычно из путешествий мелочь какую-нибудь привозят. Ну там чашку иль памятную монетку. А вы целую деревню…

Я, опуская подробности о своих настоящих способностях, вкратце рассказал о событиях этих дней. Впрочем, под действием таланта Овражского, тоже увлекся и принялся сочинять сказку к радости Гордея.

Даже котята заинтересованно слушали, отмытые от грязи и высушенные полотенцами. Они уже вовсю хозяйничали в доме, располагаясь где им захочется. Как и положено кошачьему семейству, в общем.

Кутлу-кеди подросли, причем весьма прилично. Всё ещё немного нескладные и неуклюжие, но уже распушились и выглядели откормленными. Мрамора, к слову, они съели немного. При таком расходе его хватит на месяц, а то и больше, что порадовало. Пока я организую транспорт и улажу прочие дела, котятам будет чем питаться.

Моя байка произвела впечатление. Про заслуги Тимофея я тоже не забыл упомянуть. Меня завалили вопросами, но силы к этому моменту уже закончились. Я отчаянно старался держать глаза открытыми и не зевать.

Патриарх это подметил и шутливо-грозно разогнал всех спать.

А меня проводил до крыла, на прощание всё же сказав:

— Молодец, Саша. Не упустил хорошую возможность. Расширение владений это годное дело. А то неприлично как-то, старинный графский род и земель нет.

Я припомнил про дальнюю родню Вознесенских. Кажется, около сотни лет назад та ветвь отделилась и устроилась где-то в Новгородской губернии в небольшом уездном городке. И владели они сразу несколькими деревнями.

В одну из них вроде как и должен был отправиться Лука Иванович, сумей его разорить князь Шаховский.

И, насколько я знал от Прохора, родня тому не сильно содействовала. То есть формально дед имел право поселиться на той земле. Но вот рады ему бы не были.

Последний набег родственников в памяти молодого графа сохранился смутно. Это было давно, и тогда то ли кого-то замуж выдавали, то ли пристраивали в императорскую академию.

В общем, не самые приятные люди и, считай что земли те к нам отношения не имели.

А те, что были под нашим управлением, Лука Иванович продал, чтобы отыскать пропавшего внука. Выкупить обратно не вышло, отказались. Патриарх ни словом, ни жестом не напоминал, что по сути я виновник разорения. За что я ему был отдельно благодарен. Пусть чувства вины за чужие поступки не было, но и отсутствие упреков тоже радовало.

Так что приобретение Хийденсельги положило начало расширения имущества именно нашего, старшего рода. В котором мы с дедом и остались. Но это пока.

— Молодец, — повторил патриарх, покивал и похлопал меня по плечу. — Жениться бы тебе ещё…

— Спокойной ночи, Лука Иванович, — я сделал вид, что валюсь с ног и ретировался.

Утро началось с хлопот. Лука Иванович к полудню отправлялся в императорскую лечебницу и поэтому суетились все, кроме него.

Прохор впихивал в багаж то, что туда уже катастрофически не влезало. Призраки наперебой давали ему советы, Гордей носился по поручениям, принося то банку меда, то набор метательных ножей.

Княжна по-женски посоветовала упаковывать всё определенным способом, из-за чего весь багаж распотрошили и взялись за сборы заново.

Котята просто таскали вещи, оставленные без присмотра, и играючи раскидывали по холлу.

Проходя мимо этого хаоса, я спокойно обронил, что в автомобиль это всё равно не влезет, чем внес в ряды домашних ещё больше паники.

Патриарх в это время традиционно изучал утреннюю прессу. Я присоединился к нему с чашкой кофе.

— Доброго утра, Лука Иванович, — я поставил чашку на стол, с удовольствием потянулся и присел рядом с дедом.

— Доброго утра, Александр. Нет, ну ты посмотри что пишут! Раньше журналистика серьёзным занятием была, а сейчас туда кого попало берут. Подумай только, в «Петербургских известиях» на первой полосе такое!

Он демонстративно показал мне газету и я скромно улыбнулся. «В столице появился новый маг света!» — гласил заголовок. Далее шел текст, что императорский двор от комментариев отказывается, но вокруг дворца замечено усиленное патрулирование гвардией.

Дальше прочитать я не успел, дед потряс газетой и вернулся к чтению, не переставая ворчать.

— Устроили бардак! Все отказываются от комментариев. Бажен Владиславович тоже отказался, у него же в лечебнице единственный известный светлый на несколько губерний. Наверняка же он! А напускают таинственности…