Я научу ее, чего она заслуживает от мужчины.

Моя ладонь скользит по набухшей головке члена, и я снова шиплю от удовольствия, спина выгибается, когда я насаживаюсь на руку. Я позволяю своему воображению взять верх, представляя ее стоящей на коленях между моими ногами, ее рот, влажную тесноту, обхватывающую мой член. Я представляю ее у себя на коленях, бархатное платье снова задралось до бедер, она снова и снова принимает мой член. Скрежещет об меня, кончает на моем члене. Выкрикивает мое имя.

Мне больше не нужна анонимность, когда речь идет об этой женщине. Все, что мне нужно, — это она.

Оргазм настигает меня сильно, быстро и беспорядочно, мой член становится твердым и упругим в кулаке, а жар взрывается у основания позвоночника и устремляется вверх, сперма вырывается на мои пальцы, когда я глажу себя ими. Мой рот открывается, и хриплый стон наполняет воздух, когда я жестко трахаю свой кулак, накрывая головку члена ладонью, и я поднимаюсь в нее, наполняя свои руки.

Ее влага смешивается с моей спермой, смачивая мои пальцы. Эта мысль вызывает во мне еще один всплеск удовольствия, последняя струя моей спермы вырывается в ладонь, и я вздрагиваю, стону, когда ощущение отступает.

Я не могу дождаться, чтобы кончить в нее. Внутри каждой ее части. Я сжимаю член, бедра еще раз напрягаются, а затем я снимаю свои кожаные перчатки, бросая их в закрытую емкость, которая стоит в комнате для таких вещей. У меня есть запасная пара в кармане, и я натягиваю их, все еще сознавая, что не хочу, чтобы кто-то еще внизу увидел мои татуировки. Я не хочу, чтобы меня здесь узнавали.

Я понимаю, что это делает меня лицемером, учитывая то, что я планирую сделать. Но я даже не хочу, чтобы она знала, что мужчина, с которым она собирается встретиться, — это тот, кто заставил ее так сильно кончать сегодня вечером своим языком.

Я хочу, чтобы у нее не было никаких предубеждений. Она не должна знать обо мне, пока не придет время.

Встав, я снова заправляю себя в брюки, мой разум проясняется. И это самый очевидный признак того, что мой план — тот, которому я должен следовать. Потому что даже сейчас, после собственного оргазма, когда моя похоть на данный момент удовлетворена, я не могу выбросить ее из головы.

***

Всю дорогу домой я ждал, когда это чувство угаснет, ожидая, что эти чувства одержимости, собственничества были порождены сильным возбуждением и ничем больше. Но она все еще в моей голове, когда я паркую машину, когда отпираю входную дверь и когда проскальзываю в тайный дом, который я считаю своим настоящим домом. Не особняк моей семьи и не квартира в городе. Это пространство, которое принадлежит только мне.

Кажется, что я не смогу даже заснуть, пока не узнаю, кто она. Я вхожу в дом в темноте, бросаю перчатки на кухонную стойку и иду к двери, ведущей в подвал, даже в темноте ее легко найти. Я знаю каждый дюйм этого места досконально. Я могу пройтись по нему в полной темноте и ни на что не наткнуться.

Это мое логово. Мое место. Единственное, что у меня есть, что полностью принадлежит мне. Но скоро, возможно, у меня будет и что-то другое. Что-то в придачу к тому, что я уже завоевал сегодня.

Я все еще чувствую ее вкус на своих губах. Эта мысль заставляет меня быть наполовину твердым, пока я спускаюсь по лестнице в неоновый свет моего подвала, устраиваюсь в кожаном кресле и тянусь вниз, чтобы поправить свой быстро набухающий член. Я снимаю пиджак и кладу его на стопку коробок, а рукава засучиваю до локтей, не обращая внимания на постоянную пульсацию желания в моем паху, когда я вхожу в один из своих компьютеров.

Я был первым мужчиной, который заставил ее так кончать. От этой мысли я застонал, начав взламывать список клиентов «Маскарада». Такими темпами мне придется снова отвлечься, чтобы уснуть сегодня ночью.

Взломать его не так-то просто. Тот, кто создал их систему, проделал отличную работу, чтобы любому вроде меня, желающему узнать информацию о людях, которые туда ходят, пришлось нелегко. Чтобы проникнуть туда, нужен кто-то очень опытный.

К счастью, я именно такой.

Войдя внутрь, я бегло просматриваю фотографии. Все, что мне нужно, — это найти ее. Я не собираюсь нарушать чужую частную жизнь — мое любопытство не простирается так далеко. Мне все равно, кто еще пользуется анонимными удовольствиями, которые предлагает «Маскарад». Все, что меня волнует, — это узнать, кем была женщина, которая была со мной сегодня вечером.

Несмотря на то что на ней была маска, я узнал ее обнаженное лицо, как только увидел его на фотографии. Я узнаю ее рот, изящный подбородок и волны темных волос, спадающих на лицо. Кто-то другой, менее тренированный в восприятии, мог не узнать ее. Но я знаю, что это она.

Шарлотта Уильямс.

Даже ее имя звучит элегантно. Сдержанно. Как у женщины, которую учат держать свои желания в тайне, отказывать себе в том, чего она хочет, ожидать совершенства от себя, но не от кого другого.