– Вряд ли мы обойдемся без остановки, – заметил белу, обернувшись.

Священник и Титур начали отставать. Лошадь Ангеса двигалась ритмично, но ее бока вздымались так, словно на ней вспахали небольшое поле. Молодая же лошадка стражника-великана просто выбилась из сил.

Хейграст покачал головой и огорченно вздохнул:

– Сделаем привал у трактира. Даже если там действительно никого нет.

Ангес виновато кивнул, повернулся к Дану и улыбнулся:

– Красотка – хорошая лошадь, но ей слишком много лет. По лошадиным меркам она дряхлая старушка. Ей бы такого седока, как ваш друг!

Словно услышав слова священника, Саш неловко запрыгнул на Эсона.

– Эй, парень, – крикнул Швар. – Ты неплохо работаешь ногами, мне приходилось видеть таких бегунов, но не один из них не бегал в одежде. Когда побежишь в следующий раз, подставь тело ветру!

– И стреле врага, – откликнулся Хейграст.

– Не слушай зеленого воина, – засмеялся Швар. – Стреле врага все равно, голый ли ты бежишь либо в матерчатой куртке. И то и другое она протыкает с легкостью.

– Я подумаю над твоими словами, – пытаясь отдышаться, улыбнулся Саш. – Но в куртке все-таки спокойнее. Если я споткнусь и отстану от отряда, то буду хотя бы в одежде.

Дан с удивлением смотрел на Саша. Его лицо заливал пот, но измученные глаза блестели лихорадочным огнем. Позавчера он впервые пришел в себя. Вчера опять потерял сознание. Хейграст нес его на руках! На мосту Саш едва держался, лежа на лошади. Затем эта непонятная схватка с манки. Завтрак, поход к колдуну, и вот он пробежал не менее двенадцати ли! Конечно, отряд двигался медленно, но все же это был бег, а не быстрый шаг! Откуда берутся силы в его истерзанном теле? Может быть, действует чудесный настой Лукуса? Хотя сейчас, кажется, сил у Саша совсем не осталось.

– Проводница! За поворотом трактир! – с усмешкой выкрикнул сзади Швар.

Линга обернулась, что-то шепнула Хейграсту и, ударив пятками в лошадиные бока, поскакала вперед. Нари поднял руку. Отряд остановился. Наступила недолгая тишина, в которой явственно раздавалось тяжелое дыхание измученных лошадей. Со стороны убегающей за косогор дороги послышался крик птицы.

– Берга, лесная курица, – улыбнулся Лукус. – Очень похоже! Если бы я не знал, что это Линга, поверил бы.

Хейграст вновь взмахнул рукой, и отряд двинулся вперед. Дорога плавно завернула вправо. Деревья расступились, хвоя на камнях иссякла, и копыта лошадей неожиданно бодро застучали по камням. Открылась небольшая поляна, на которой стоял потемневший от времени деревянный дом. Возле него верхом на лошади сидела Линга. Когда-то утоптанный двор начинала захватывать трава, печать запустения лежала на самом доме и на брошенной во дворе сломанной повозке, пустых яслях, привязи с металлическими крючьями. Подул ветер, и в проеме высоких ворот шевельнулась тень. Возле одного из столбов висел человек.

– Эл всемогущий! – побледнев, прошептал Ангес.

– Маркип! – вскричал Швар. – Чтобы мне сдохнуть, Маркип. Его четыре дня назад Свагор послал в Заводье. Дал лучшую лошадь! Какая к демону лошадь! Недалеко же ты уехал, парень…

Отряд остановился у ворот.

– Лукус, Линга! – Хейграст спрыгнул с лошади. – Осмотрите дом, только аккуратно. Титур, прекрати жевать, оставайся у ворот и смотри в оба. Дженга, твои молодцы постоят на дороге, пока мы разберемся, что к чему? Привал будет недолгим.

– Конечно, нари, – благодушно улыбнулся банги, слезая с повозки. – Пока мне ничто не угрожает, они в твоем распоряжении!

Хейграст кивнул и обернулся к Дану:

– Давай-ка, парень, залезь на столб и обрежь веревку.

Дан спрыгнул с лошади, подошел к воротам, стараясь не глядеть на тело, забрался по жердям на четыре локтя, обхватил оструганный ствол и вскарабкался еще выше. Взглянув на труп вблизи, мальчишка едва не свалился вниз. Слабый ветерок шевелил на мертвой голове пряди волос. Тянуло сладковатым запахом гниющего тела. На взбухших веках и губах сидели мухи. Дан судорожно сглотнул, подтянулся еще на пару локтей, вытащил меч и судорожно рубанул по веревке. Тело с мягким стуком упало.

Швар подошел к мертвому воину и снял с посиневших рук веревку.

– Кьерды? – спросил Хейграст.

– Не знаю, – буркнул гвардеец. – Веревка деррская.

– Ее могли взять в доме, – предположил Хейграст.

– Ты не знал Урра, здешнего трактирщика, – покачал головой Швар. – Готов поспорить, что он не оставил в доме даже ржавого гвоздя. А кьерды пленным перерезают горло.

– Маркипа могли убить в бою, – сказал Хейграст.

– Его подвесили живым, – не согласился гвардеец.

Швар перевернул тело, показал на пятно крови и отверстие в куртке.

– Ранили в спину, но стрелу вытащили. И подвесили на воротах. Он умирал долго. Не меньше чем полдня. Это не кьерды.

– Тогда кто? – спросил Саш.

– Кто? – Швар поднял голову, обвел глазами встревоженное лицо Хейграста, зло усмехающегося Дженгу, выходящих из дома Лукуса и Лингу, Саша, Дана, испуганного Ангеса. – Негодяев хватает и среди местных. Не все из них так уж добры и благодетельны. Многие пользуются беспорядком, чтобы пополнить свои кошельки. Но это убийство не окажется безнаказанным. С него сняли доспехи, забрали меч. Я узнаю его меч из тысячи. Я сам вручил его Маркипу. Я обучал парня владению мечом. Но не смог обучить защищаться от стрелы, пущенной в спину!