— Ты действительно потеряешь работу, если будешь встречаться с кем — то из другой команды? — спрашиваю я. Белла склоняет голову набок.

— Ну, нет, это было бы нелегко, не так ли? Люди будут задаваться вопросом, какими секретами вы оба делитесь. Лучше всего держать всё при себе.

Я смотрю вниз на всё ещё закрытые машины, гадая, что она скажет, когда узнает о моих отношениях с Оливером.

— В этом году они сменили форму, — комментирует Белла, когда на трассу выходит всё больше водителей. — Держу пари, Адамс закатит истерику. Он такой тщеславный.

Я едва удерживаюсь, чтобы не взглянуть на Диану, чтобы посмотреть, не считает ли она, что Белла слишком сильно возражает. Я не хочу никого настраивать против себя, и что — или с кем — делает Белла — это её личное дело. Вместо этого я спрашиваю:

— Откуда ты знаешь? Я про форму. Ты сказала, что выросла на автодроме, но как ты с этим связана?

Моя новая подруга драматично вздыхает.

— Я не афиширую это, но рано или поздно ты об этом услышишь, — её губы кривятся в усмешке. — Бенджамин Хёрст — мой отец. Да, у меня фамилия матери. Нет, на самом деле я не видела её десять лет. Я могла бы заниматься буквально любой другой работой в мире, но по какой — то богом забытой причине я люблю это дело, так что я здесь.

На протяжении всего этого краткого изложения её голос остается тщательно нейтральным.

— Эм, — я поворачиваюсь к ней лицом. — Нужно многое переварить.

Она дочь Бенджамина Хёрста? Почему её отец не нанял её в качестве девушки Оливера? Это, безусловно, был бы самый простой вариант, и у неё есть образование по связям с общественностью, так что она идеально подошла бы для этого.

— Расскажи об этом, — бормочет Диана с другой стороны от Беллы.

— Тише, — говорит Белла своей подруге. — Или нам придется обсудить, почему женщина, которая ежегодно жертвует тысячи долларов экологическим благотворительным организациям, занимается одним из наименее экологичных видов спорта в мире.

Щеки Дианы покрываются густым румянцем.

— Я просто не могу оставить эти деньги при себе. Их нужно потратить на что — то хорошее. Кроме того, "Формула–1" работает над сокращением выбросов углекислого газа. Их количество растет с каждым годом.

Они пристально смотрят друг на друга. Я прочищаю горло.

— Итак, эм, почему ты решила работать на Титанов, а не на другую команду?

Белла прекращает игру в гляделки с Дианой и прижимается плечом к плечу подруги. В свою очередь, Диана, мягко улыбаясь, предлагает ей кусочек дыни.

— Мой отец взорвался бы, если бы я выбрала другую команду, — говорит мне Белла. — Однако я проходила интервью вслепую, так что это не значит, что я получила работу из — за кумовства.

Это важно для неё, и я понимаю. Я не могу представить, каково это — иметь отца — генерального директора в таком конкурентном бизнесе.

— А вот и Уэст, — внезапно говорит Диана, выпрямляясь. — Ого, ты не шутила насчет формы.

Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть, на что она указывает. И вот они, Адамс и Стоун, идут бок о бок, держа в руках шлемы. На фотографиях прошлого сезона их костюмы были темно — синего цвета с некоторыми белыми деталями, но в этом году они в основном белые, с синими полосками на рукавах и по бокам штанин.

— Они похожи на астронавтов, — Белла достает из сумки маленький бинокль и смотрит в него. — Боже мой, Адамс хмурится, как будто ему жмет резинка трусов. Он так зол.

На этот раз я не могу удержаться и смотрю на Диану, которая встречается со мной взглядом, затем поджимает губы, чтобы скрыть улыбку.

— Вот, — Белла вкладывает бинокль мне в руку.

Я, прищурившись, смотрю на них, но сосредотачиваюсь не на Адамсе. Вместо этого я нахожу Стоуна и даю себе минутку полюбоваться мужчиной в гоночной форме. Несмотря на жару, форма всех гонщиков застегнута до подбородка, вероятно, для фотографий. Пока я смотрю, Стоун проводит рукой по своим коротким волосам, его глаза прищуриваются от яркого солнца.

Он выглядит чертовски потрясающе. Костюм облегает его высокую мускулистую фигуру и демонстрирует широкие плечи и узкие бедра. Он, наверное, самый красивый гонщик на трассе, или, может быть, я просто предвзята, потому что он скоро станет моим парнем.

Затем я сосредотачиваюсь на Адамсе, который стоит рядом с ним. Я не могу отрицать, что он тоже красив в типично американском смысле, с четкими чертами лица, высокими скулами и волевым подбородком, голубыми глазами и светлыми волосами. Я понимаю, что Белла видит в нем, но если бы мне пришлось выбирать между ним и Стоуном по — настоящему, я бы даже не колебалась.

Я размышляю, хорошо это или плохо, что меня привлекает мужчина, с которым я буду фальшиво встречаться следующие десять месяцев, когда из динамиков раздается голос диктора, и небольшая толпа, занявшая главную зону на трибунах, сходит с ума.

— Боже, надеюсь, инженеры хорошо поработали в этом году, — говорит Белла, сцепив руки на коленях. — Вот увидишь, это не мы участвуем в гонках, но когда они побеждают, мы все это чувствуем.

Диана ухмыляется.

— Это дико, не так ли? Я даже не люблю машины, и моя зарплата не меняется независимо от того, выигрывают они или нет, но в этом что — то есть. Прошлый сезон был невероятным.