И оглушительно завизжала.

И словно из самого её сердца в помещение явился свет. Яркий, как звезда, который не оставлял шанса тьме спрятаться, испепеляя всю грязь и ужас, тьму и хаос, последний подарок от главы дома Барбинери.

Время как будто остановилось. Заискрился воздух, поднялась с пола пыль и грязь, как в невесомости. Отовсюду начали проклёвываться молнии, тянущиеся ко всем подряд, похожие на ласковые лучики света.

И весь первый этаж утонул в ослепительном очищающем свете, в котором, казалось, слышался весёлый и задорных смех Марианетты.

Эхо войны проносилось по коридору. Плафоны над потолком слегка покачивались, от чего свет плясал туннеле, погружённым в полумрак. То и дело стены и пол вздрагивали, пока Катэрия, с детьми, Алианетта и Финисия с Каленом уходили всё дальше и дальше из поместья. Казалось, этому туннелю не будет конца, когда впереди замаячила лестница наверх.

Но когда они были уже на полпути к ней, всё вокруг вздрогнуло. Свет внезапно очень ярко мигнул, ослепив их, словно пытался передать прощальный привет от человека, который остался в поместье, после чего потух насовсем.

В этот момент все прекрасно поняли, что произошло.

И в этой темноте, этой тишине, которую разбавляли лишь звуки боя послышался тихий плач Калена, который быстро перешёл в безутешный вой. Он захлёбывался слезами, выпуская наружу детскую боль, на руках у Финисии протянув руки обратно к поместью, словно это могло вернуть его мать.

Они продолжали идти под безутешный вой ребёнка, потерявшее что-то очень дорогое сердцу, пряча собственную боль в его плаче.

Финисия продолжала уверенно шагать, но её сердце разрывалось на части от боли. Она плотнее прижала к себе брата, будто ища хоть кого-то близкого в жестоком и безучастном мире, спрятав в его плече собственный плач и слёзы. Она знала, каким-то образом, но знала, почувствовала, что произошло…

Катэрия содрогнулась, шумно выдохнула, пытаясь удержаться от плача, который неуёмно рвался наружу, но слёзы всё равно начали собираться в её глазах. И лишь Алианетта, далёкая от этой семьи, сохраняла в себе остатки самообладания.

Уже наощупь они нашли ступени наверх, после чего нашли дверь, которую с некоторым трудом всё же смогли открыть.

Дневной свет больно ударил по глазам, заставив их всех дружно зажмуриться.

— Я первая, вы за мной, — произнесла Алианетта, передав ребёнка обратно Катэрии. — Надо уйти как можно глубже в лес.

Никто не ответил. Лишь выдавили из себя кивок, с трудом сдерживаясь от того, чтобы последовать примеру Калена, который безутешно рыдал, уткнувшись в плечо Финисии, которая сама беззвучно плакала, заливаясь слезами.

— Отлично, выходим.

Высунув голову наружу, Алианетта быстро огляделась, после чего вышла наружу, продолжая озираться по сторонам. Лес оглушал своим спокойствием и безмятежностью. Где-то там, позади ещё гремело сражение, но здесь оно было лишь эхом, которое не сильно тревожило лес. Но вокруг не было ни души.

— Идёмте, быстрее.

Алианетта перехватила на себя бразды правления. Она прекрасно понимала, что была слишком плохо знакома с Марианеттой, чтобы погрузиться в пучину боли и скорби вслед за остальными. А значит именно ей предстояло теперь приглядывать за ними. Рано или поздно должны будут вернуться Грант с друзьями, и она ни на мгновение не сомневалась, что с их приходом всё закончится. Зная этого человека, она могла сказать, что их враги горько пожалеют, что не сдохли до его прибытия.

Но до этого момента надо было дожить.

И они двинулись в лес, одни, потерянные и окружённые врагами, которые пришли пролить кровь до последнего человека. И в этот момент казалось, что никакого уже спасения не будет, и жизнь никогда не станет прежней. Но желание выжить и сохранить жизнь тем, кто ещё был дорог тебе, было сильнее.

Вскоре и звуки боя были уже не слышны. Лес полностью скрыл своих гостей от ужаса сражения, в котором дом Барбинери потерпел сокрушительное поражение. Теперь вокруг них были лишь бесконечные деревья, мелкая трава, которой будто не хватало сил стать выше, и редкие кустарники, которые сбивались в группы то тут, то там. Он был будто выращен в крови из-за красного цвета неба, отчего приобретал совсем пугающие очертания. И чем дальше они заходили, тем более неприветливой становилась природа несмотря на то, что обзор между деревьев был хорошим.

— Мы… мы не далеко зашли? — тихо спросила Финисия.

За эти полчаса ей удалось взять себя в руки. Слёзы высохли, голос стал ровнее, но припухшие глаза выдавали её горе. Тем не менее, она держалась, и этого было вполне достаточно.

— Надо ещё дальше, — ответила Алианетта. — Как можно дальше от дома, чтобы нас не смогли найти.

— Но… мы можем заблудиться.

— Не заблудишься. С тобой две охотницы со стажем, — бросила она взгляд на Катэрию. — Уж поверь, с какой-нибудь тварью мы на раз-два справимся.