Я замерла, едва дыша, и только усилием воли заставила себя сдвинуться с места, потому что мне начало казаться, что я прирастаю к земле. А на Оплетённой горе это очень опасное ощущение. Что он делает?! Совсем дурак, что ли?! Меня же скормят лианам, стоит мне отсюда уйти! Он что, не понимает?!

Мой взгляд скользнул на Чалерма, который всё так же довольно улыбался. А этот-то чему радуется?! Внезапно все разочарования сегодняшнего дня накатили гурьбой. Это ведь Чалерм меня без спросу пристроил на эти группы и возражений не слушал! А ему с самого начала говорила, что меня пустят в рост за такие дела!

Я неловко повернулась к Арунотаю. Уголки губ дрожали от напряжения, так сильно мне приходилось их растягивать. Он дал знак Леку достать что-то из сундука, но я не следила.

— Что вы, глава, — громко и чётко сказала я. — Куда мне такие почести! Я сама вчерашняя ученица. Мне кажется, вам стоит вместо меня наградить праата Чалерма, ведь именно он так быстро всё устроил, чтобы дети не остались без уроков, да ещё и поделился книгами из личной коллекции, а то у меня с библиотекой сложные отношения.

Выдав эту тираду, я победно зыркнула на Чалерма. Он спал с лица. Так-то тебе, в следующий раз неповадно будет меня подставлять! А ещё врать мне! А ещё делать приглашающие намёки, а потом отнекиваться!!!

— О, безусловно, праат Чалерм тоже хорошо постарался, — пропел Арунотай. — Вачиравит его уполномочил вести дела, касающиеся обучения, и теперь я вижу, что он был прозорлив. Однако позвольте всё же вручить вам, Кессарин, заслуженную награду…

С этими словами он принял от Лека небольшую шкатулочку и открыл её передо мной. Там внутри на чёрной подушечке покоилась золотая диадема. Я подняла на Арунотая озадаченный взгляд. Замужней женщине — и такие подарки? Как-то это… Да и потом, почему всем оружие, а мне — побрякушку? Что я, не воин? Ладно я-Ицара, но и я-Кессарин из воинского сословия!

Глава клана же безмятежно улыбался, словно не чувствовал ничего неподобающего. Мой взгляд сам собой скатился с его губ чуть вправо, где в толпе лицо Чалерма темнело так, словно он отпустил контроль над махарой. Злишься? Так тебе и надо.

Я улыбнулась увереннее.

— Благодарю, глава! Я польщена оказанной честью.

Арунотай сверкнул зубами и, отдав мне шкатулку, тут же сам надвинул на меня диадему, втыкая её рожки в мою простенькую причёску. Золото весило прилично, я даже немного голову пригнула поначалу. А Арунотай задержал на мне взгляд, словно любуясь. Я краем глаза заметила, как разгораются мои узоры, и поскорее шикнула на них. Так ведь могут и подумать что.

Наконец последняя церемония на сегодня закончилась, и я побрела к дому на каменных ногах. Сколько же длился этот день? Усталость словно упала на меня сетью с жерновами, пришитыми к краям. Заподозрив неладное, я сняла диадему и убрала в шкатулку, но сил от этого не прибавилось. Впрочем, если вспомнит всё, что сегодня произошло… Хотя и вспоминать казалось непосильным трудом.

Я доплелась до дома, еле переставляя ноги и зевая через шаг. Сейчас бы ополоснуться — и в кровать, мою большую мягкую кровать, в которой я могу спать хоть поперёк, и никто меня не осудит. Может, отец в чём-то и прав, и богатая сытная жизнь в клане Саинкаеу меня развратила. Я поднялась на крыльцо и вяло потянула за дверное кольцо, но тут рядом с моей рукой возникла ещё одна и рванула дверь так резко, что та чуть не прилетела мне в лицо. В следующее мгновение меня подпихнули в дом, а дверь за спиной захлопнулась.

Сон сняло, как рукой. Отшвырнув шкатулку, я выхватила меч — и в его слабом свечении опознала Чалерма. Впрочем, узоры у того так полыхали, что можно было и не подсвечивать.

— Какого болотного демона, пранья?! — прорычал он, наступая на меня в полутьме, как дух вулкана с красными прожилками лавы.

— Это я у вас должна спрашивать! — огрызнулась я, на всякий случай не убирая меч.

— Да?! — полыхнул он. — И о чём же? Или это я сделал из вас мишень для лиан?!

— А что, не сделали? Вы меня засунули на эти уроки, хотя я с самого начала предупреждала, чем это кончится!

Чалерм остановился и раздул ноздри — я видела, как изменили форму узоры у него на лице.

— И вы решили разделить мишень на двоих?

Я закусила губу. Так-то, вообще, не очень это было умное решение, особенно если вспомнить, что Чалерм тут собирался вычистить скверну, а я понятия не имела, останусь я в клане или завтра же уйду на все четыре стороны. Но это всё не значило, что со мной можно обращаться так, как он! Я не безответная бедная сиротка, которую можно использовать и как щит, и чтобы ноги вытирать! Я пришла на эту гору, чтобы заявить о том, как опасно со мной связываться, а не для того, чтобы терпеть беспредел — что ото Саинкаеу, что от Чалерма Онси. Да я даже от родного отца беспредел не стерпела, а этот что о себе возомнил?!

— А вы, пранур Чалерм, и сами интересно делите обязанности: как спину подставлять, так я, а как обезвреживать Саинкаеу — так сами и ни словом не обмолвившись!

Он замер и выпрямился — а я и не заметила, когда он пригнулся в боевую стойку. Обращение заметил или задумался, откуда я знаю о его вмешательстве?

— О чём вы?

— О том! — Теперь уже мои узоры осветили всю комнату багровыми тонами. — Идите, Кессарин, нате вам махары, я же знаю, что сами вы ни с чем не справитесь, а я тем временем преспокойно с дерева талисманчики покидаю и всё решу! Вы прекрасно могли без меня обойтись! Амулет у него для полётов! Небось на мече держитесь не хуже меня, а заливали-то, заливали! Плели мне сказки о том, как я вам нужна, личинами моими пользовались! За мной тоже через личины следите или у вас похитрее техники есть, чем у бродячей недоучки?! Я только одного не понимаю — зачем?!!! Занять меня, чтобы под ногами не мельтешила, так?!