Вот только страдания дюжины адептов – деталь не столь значимая в глобальной вселенной, именуемой учебным расписанием. Особенно если преподаватель один, групп много и всем разом нужно отчитать лекцию. Ведь предмет-то один из основных.

Все это я узнала из обрывков разговоров, пока шла к аудитории. А та встретила меня утренними лучами. Они проникали сквозь высокие стрельчатые, с характерной расстекловкой в мелкую клетку, окна и освещали парты лекционного зала. Те, к слову, были расположены амфитеатром и уже почти все заняты. Ну это и неудивительно, если учесть, что после построения нам, некромантам, пришлось топать через весь двор. Те же, кто был к выходу поближе, пришли раньше, ну и, естественно, заняли места получше.

Поэтому я озадачилась поиском свободного. Выбирала я его с прицелом, чтобы хорошо видеть не только преподавателя, но и адептов. Все же надеялась опознать еще кого-то из подозреваемых. Мой взгляд скользнул по партам, чтобы убедиться: плотность молодого магонаселения была атипичная для гор. Обычно в тех самыми густонаселенными были подножия, а чем выше и круче – тем народу меньше. Но то у нормальных людей. А у адептов… К концу лекции быстрее всего может приблизить сон, а храп соседа или громкий голос преподавателя – отдалить. Вот и «селились» чародеи повыше, там, где потише…

Я уже приметила себе парту у стены, поближе к задним рядам, когда неожиданно увидела эльфа. Да еще того самого эльфа, который был вчера в круге! И вот удача: сидел он пока в гордом одиночестве. Весь такой величественный, утонченный и надменный настолько, что от него, как от витрины со зеленью, веяло прохладцей. Причем той, которая дарит не ощущение свежести в жаркий день, а как минимум простуду.

Длинные светлые волосы остроухого, собранные в тонкие косички у висков, светились под лучами солнца. Гордая осанка. Четкий профиль – хоть сейчас монеты чекань. Одним словом, посольский эльф источал одухотворение всем своим видом в целом и презрение ко мне в частности.

Я посмотрела на этого потенциального подозреваемого и решила, что ему для компании, счастья и тонуса рядом не хватает только меня. А если я задумала кому-то помочь, то ему стоит забыть о спасении.

Так что я, круто развернувшись на каблуках, шагнула вниз и… едва не врезалась плечом в чей-то лоб.

– Поосторожнее, тупица! – услышала я надменный противный голос и увидела перед собой изящно уложенную копну белокурых волос.

А когда ее обладательница вскинула голову, то и саму девицу. Сесиль.

Судя по злому взгляду, бывшая пассия принца тоже меня узнала и, мало того, набрала в грудь воздуха для еще одной гадости, но я ее опередила:

– Наверное, ты очень много работала над тем, чтобы так быстро забыть даже основы вежливости. Или ты их не знала? – невинно поинтересовалась я. Еще и сделала это в лучших традициях иронии – оскорбила с улыбкой на лице.

Сесиль покраснела от этих слов и выпалила:

– Ах ты, дрянь…

– Твоя манера речи тоже весьма симпатичная: такая краткая и дегенеративная… – произнесла я в ответ, а затем наклонилась к замершей на месте и пыхтящей от злости блондинке и прошептала так, чтобы лишь она услышала: – Отойди с дороги. А то тебя отнесут с моего пути в гробу…

И после этого, пододвинув блондю плечом, продолжила спуск. Правда, пока шла, ждала, что в спину прилетит что-то. От слов до проклятия, поэтому на всякий случай подготовила щит, но… Видимо, оскорбления у Сесиль закончились, а приличных слов было мало, поэтому она решила их сэкономить.

Я же меж тем поравнялась с партой эльфа.

– Занято, – вместо приветствия отрезал он, как только понял, что я собралась приземлиться рядом с ним. И даже сумку свою демонстративно положил рядом на скамью.

Ну вот, и этот туда же! Что тут все такие… не госте-, в смысле незлодейкоприимные? Я, может, с чистой душой и почти не грязными, лишь слегка замаранными помыслами…

– А по-моему, вполне свободно, – заметила я и потянулась, чтобы отодвинуть кожаную торбу подальше и сесть.

– Только попробуй, – прошипел он едва слышно.

Ну что ж, раз мне указали на дверь, полезу в окно, и со словами:

– Зачем пробовать, если можно сразу взять и сделать? – плюхнулась на скамью.

Дивный опасно прищурился и выдохнул:

– Я предупреждал.

Он произнес это веским тоном верховного судьи, который не иначе как зачитывает приговор отпетому преступнику. Но ту, кого и так в последней главе ждет эшафот, одними грозными интонациями не запугать. Тем более и плахи пока нет рядом. А что до этого спесивого остроухого… Что-то мне подсказывает, что эту серьезную посольскую птицу можно разделать под орех.

– Слушай, твой металл в голосе отдать бы на переплавку, такие подковы выйдут… – протянула я в лучших традициях практичных гномов. И ведь чистейшую правду сказала. А дивный отчего-то обиделся. Да так, что в мою сторону полетело проклятье! Высокоуровневое.