Только вот вышло все совсем иначе, чем предполагала блондя.

Магесса Дэрвин отреагировала на услышанное… порывисто. Точно юница, которая только-только научилась считать. И считала теперь тех, кто не разделяет ее взгляды, личными врагами.

– Может, еще думаете, что и лечить вы должны только высокородных пациентов? – вскипела магесса. – Да еще чтобы у тех была лишь какая-нибудь возвышенная мигрень, а не плебейская непроходимость кишечника?

Посмотрела на седой пучок на затылке леди, на ее подчеркнуто прямую спину, на сжатые в кулаки руки… Да, я еще при первой нашей встрече поняла: магесса Дэнвер, мягко говоря, недолюбливает меня. Но, похоже, больше Брианы Тэрвин в роли адептки целительского факультета преподавательницу бесила мысль о том, что кто-то из ее учеников будет считать себя вправе решать, какой больной достоин жизни, а какой нет.

Эти догадки подтвердились, когда преподаватель заговорила. Ее речь была долгой и эмоциональной. Если пересказывать кратко: быть лекарем – значит служить своему народу. Всем. Каждому. Не бояться запачкать руки. А кто с этим не согласен – может сразу выметываться из аудитории.

В словах магессы звучала боль, превратившаяся с годами в злость, что-то такое личное… Мне даже на миг показалось: когда-то она сама столкнулась с целителем, для которого деньги стояли выше человечности. Кому этот маг не помог? Самой Дэнвер? Или кому-то из ее близких? Скорее, второе, раз чародейка сумела пройти столь долгий жизненный путь. И не потеря ли родного человека сделала из нее столь сильную, опытную целительницу?

Я взглянула на ту, с кем у нас вспыхнула ненависть с первого взгляда, по-другому. И она на меня, похоже, тоже. Иначе как объяснить тот факт, что после своей речи чародейка вновь повернулась ко мне и отчеканила:

– Если так хотите быть целительницей, Тэрвин, докажите: берите крючки и будете мне ассистировать…

Ну я и взяла. А куда деваться? Моему арестованному, собственно, тоже бежать было некуда, так что он вынужденно пристроился рядом со мной и вел себя как образцовый одуванчик. В смысле сначала тянулся прочь от меня, как от тени, шатался, зеленел, потом побелел и улетел бы… Правда, не ввысь, а на пол, не подопри его сзади второй дивный. Марвирэль, кажется.

Украдкой бросила мимолетный взгляд на эту остроухую команду поддержки, представленную одним-единственным участником, и не смогла не отметить: в отличие от Тиана, второй эльф выглядит спокойным. Я бы даже сказала – буднично-деловым, словно видел подобное не единожды, а может, и вовсе был уже дипломированным целителем.

Но если так, что он тогда забыл на первом курсе?

Этот вопрос так и остался без ответа. Да и, если честно, размышлять над ним было особо некогда. Я была занята архиважным делом – пыталась удержать одновременно лицо – невозмутимым, содержимое желудка – внутри себя, а крючки в руках – разведенными в стороны. Последние помогали раскрыть края разреза так, чтобы адептам было все хорошо видно.

Леди Дэнвер же меж тем объясняла, где распложены поверхностные мышцы, где глубинные, где проходят основные сосуды…

Бум!

Звук упавшего тела прервал ее речь.

– Вынесите за дверь, как придет в себя – пусть возвращается, – не отрываясь от препарирования, произнесла чародейка и продолжила объяснение.

Я к тому моменту уже еле-еле стояла на ногах. Нет, трупы мне и до этого видеть приходилось. Я даже однажды сама им стала. Но умершие в моей практике до этого все как-то были… Скажем так, в закрытом состоянии. Так что происходившее сейчас было внове. Я получила массу незабываемых впечатлений, после которых я поняла две вещи. Во-первых, жаль, что у меня не бывает провалов в памяти: порой иметь их не так уж и плохо. Во-вторых, похоже, что в целители идут люди и нелюди с нежной тонкой психикой. Одним словом, маньяки…

И таковых, судя по моему нынешнему окружению, около двух дюжин. Хотя нет, к концу занятия осталась ровно половина. Остальные попадали в обмороки. Как я не оказалась среди потерявших сознание – сама поражаюсь.

– Что ж, хоть какая-то польза есть от того, что вы Тэрвин, адептка… – скривившись, процедила целительница, откладывая скальпель, когда занятие было окончено и адепты споро удирал… покидали аудиторию. – Хотя бы не лишаетесь чувств при виде трупа… но это был первый и единственный раз, когда вы были на моем занятии. Больше я вас в аудиторию не пущу.

Сказать, что я удивилась, – значит ничего не сказать. Видимо, удивление на моем лице было столь явственным, что леди расщедрилась на пояснение:

– Это был урок не для вас, а для моих адептов. Я всего лишь наглядно показала, что, если они будут заносчивыми, высокомерными и скудоумными снобами, их место займут другие.

– Такие, как я? – вскинув бровь, посмотрела на Дэнвер.

– Такие, как вы, – подтвердила она.

Мы посмотрели друг другу в глаза как равные.

– Надеюсь, я не увижу больше вас в дверях своего кабинета? – светски спросила магистр.

– Я все же еще недостаточно двинулась для того, чтобы стать целителем. Вот когда совсем сойду с ума – обязательно приду, – отозвалась ей в тон.

На что магесса удовлетворенно кивнула и, тонко усмехнувшись, коброй поплыла к выходу из аудитории.

Я же, глядя ей в след, прикидывала, хочу ли пойти в столовую на обеденный перерыв, который только что начался, или мой желудок еще все под впечатлением. Едва преподаватель вышла, я услышала от стоявшего рядом Тиана:

– Знаешь, у меня было ощущение, что между собой о чем-то непонятном для всех только что договорились две ведьмы…