Итак, вместо того, чтобы смотреть на свои фишки, я любовался Лори. Она бессовестно пользовалась этим, к тому же вовсю жульничала, выдумывая слова, каких не бывает. У Лори напрочь отсутствует мораль при игре в скрэббл; победа нужна ей любой ценой, а о правилах пусть беспокоится противник.

Обычно я проигрываю, уступая около пятидесяти очков, но сегодня неожиданно оказался впереди на семнадцать. Мы сыграли уже примерно три четверти партии, и это значило, что она просто выжидает и не станет делать ход, пока не придумает какое-нибудь особенное слово. Если понадобится, она будет все взвешивать и мучиться над решением до августа месяца и скорее повесится, чем сделает неудачный ход.

Около десяти минут прошло в молчании, и я почти задремал, когда Лори наконец придумала свое слово. Оно сулило ей тройную норму очков, всего сорок восемь, и если я не сумею ответить, победа за Лори.

Слово было… «клептоманить».

За какие коврижки я должен спускать ей это? Правда, Лори становится очень агрессивной, если я вообще оказываю какое-либо сопротивление.

— Клептоманить? — сказал я очень осторожно. — Лори, дорогая, боюсь, такого слова нет.

— Конечно, есть! Клептоманить. Это то, что делают клептоманы.

— Кпептоманы воруют, дорогая, — сказал я.

Лори выпрямилась.

— Знаешь, это те никчемные неудачники, которых ты представляешь в суде, воруют. А настоящие психи клептоманят.

Я принялся искать словарь, и мы отложили игру. Словаря нигде не было.

— Ягодка моя, ты не знаешь, куда запропастился словарь?

— Я уже искала его, но он пропал, — резко сказала она. — Должно быть, кто-то его склептоманил.

После этого игра стремительно пошла дальше, я начал делать ходы слишком быстро, а Лори думала все дольше и в конце концов разбила меня в пух и прах, выиграв шестьдесят семь очков.

Ладно, игру я продул, зато теперь мы можем идти в постель, а делить постель с Лори гораздо приятнее, чем играть с ней в слова. Делить постель с Лори гораздо лучше, чем играть в слова с кем бы то ни было.

Я проснулся в шесть тридцать утра и включил телевизор, чтобы посмотреть местные новости. Лори еще спала, но телевизор ее не разбудит. Ее бы не разбудил даже грохот от падения гигантского астероида по соседству с моим домом.

В местных новостях почти никогда не бывает ничего существенного. Уличное движение, погода, плоские шуточки ведущих, затянутые репортажи, а потом опять движение и погода. Сегодняшние новости не были исключением. Шел дождь, и несчастный репортер, который обычно читает сводки погоды, маялся под зонтом на углу какой-то улицы. Он предсказывал, что погода сегодня будет дождливая. Все эти деньги, которые идут на обучение метеорологов, явно тратятся впустую.

Лори открыла глаза около семи и огорошила меня, небрежно заметив:

— А ты разве не собирался в тренажерный зал сегодня утром?

В последнее время я набрал несколько фунтов, так что наметилось брюшко. И что еще хуже, это не укрылось от Лориных глаз. Пришлось объявить, что я начну ходить в тренажерный зал. Для первоначального забега в здоровый образ жизни я решил присоединиться к Винсу Сандерсу, сегодня как раз первое занятие. У меня это начисто вылетело из головы, хотя если бы и помнил, я бы сделал вид, что забыл, — тащиться куда-то совершенно не хотелось.

Но деваться было некуда, так что я встал, выгулял Тару, потом побросал в сумку что под руку попало и пошел. Если из этой затеи ничего не выйдет, мне остается только пойти к таксидермисту и предать себя в его руки.

Винс — редактор отдела городской хроники в «Берген рекорд»; шумиху, которая привела Уилли Миллера за решетку, раздул молоденький репортер из его отдела. Винс тогда здорово помог мне, и с тех пору нас довольно дружеские отношения. Винс холостяк и фанат булочек с повидлом; его брюхо — наглядное тому доказательство.

В тренажерный зал я опоздал на десять минут. Опоздал бы и больше, но у них была парковка с обслуживанием. Винс слегка поворчал на меня за опоздание.

— Ты сюда пришел, чтобы работать над собой или чтобы опаздывать? — набросился он на меня.

Я просто пожал плечами и извинился. Он подлетел и повел меня внутрь.

Заведение оказалось навороченным и суперсовременным, с новейшими тренажерами, бутиком модной одежды для спорта, модной парикмахерской и закусочным двориком, который мог принять у себя выпускной бал.

Именно в закусочную мы и отправились для начала. Винс заказал большой фруктовый десерт со взбитыми сливками, сладкую булочку с бананом и орехами и фруктовый салат. Я взял апельсиновый сок, и к тому моменту, как я допил его, Винс уже съел все до крошки. Он заказал лепешку с изюмом и еще один десерт и взял все это с собой, когда мы направились на тренировку.

— Куда мы идем? — спросил я.

— На дорожку. Это лучшая тренировка, какая только может быть.

— Почему это?

Он вздохнул, удивляясь моему невежеству в области фитнеса.