– Это была твоя квартира?

– Ну разумеется, это была моя квартира. Стал бы я иначе выставлять несчастную ночью за дверь. Впрочем, за ней сразу приехал ее отец, так что можешь не переживать за мою грубость.

– Она даже не стала оправдываться?

– Сначала нет. На следующий день она отправила своего отца, чтобы он разобрал кровать, которую ее родственники подарили нам на свадьбу, – Харлайл усмехнулся. – Я потом еще целых три года спал на обычной фанере с матрасом. Спустя какое-то время она по всей видимости осознала, что своему любовнику она была не сильно-то и нужна и стала проситься назад. Уверяла меня, что кроме флирта между ними ничего не было. А причину измены оправдала тем, что думала, будто я и сам ей изменяю, так как меня вечно не было дома.

– Но ты же полицейский.

– А кто сказал, что ее оправдание было логичным, – улыбнулся Харлайл. – Наверняка это было сказано для красного словца, ведь она отлично понимала, что я был на вызовах.

– Ты знаешь того, с кем она тебе изменила?

– Это был ее тренер по дзюдо.

– Она занималась дзюдо? – удивилась Анастасия.

– Да, но это было скорее легкой версией боевого искусства. Интересно, что моего близкого друга тренировал тот же парень, с которым она мне изменяла. Но самое смешное, что я даже подвозил его на машине.

– Это произошло уже после того, как ты развелся?

– Угу, – промычал Харлайл. – В как раз тот самый мой близкий друг попросил его подбросить до дома и, как назло, вместе с ним был этот тренер. Я, конечно, не горел желанием подвозить еще и его, но они были приятелями. А друг ничего не знал о произошедшем.

– Ты ее простил?

– Вообще-то да. Мы даже потом снова сходились, пытались наладить отношения, но из этого ничего не вышло. Я понял, что мне это не подходит.

– Наверное, ты разочаровался в институте брака с тех пор?

– Я бы не стал этого утверждать. Хотя сейчас мне кажется, что незарегистрированный брак имеет куда больше преимуществ. Например, отсутствие бюрократических проволочек, раздела имущества и дележки детей. Каждый отвечает сам за себя и волен в любой момент уйти.

– Может, в этом и есть проблема. Отсутствие заключенного брака заставляет людей относиться к нему с высокой долей безответственности. И как только настанет кризисная ситуация, один из партнеров эгоистично оставит другого, забыв о том, что до этого их связывали годы совместной жизни и много счастливо прожитых дней.

– А стоит ли оставаться с человеком, который не приносит больше счастья? – спросил Харлайл.

– Я бы расценила твое отношение к браку как откровенно потребительское. Тебе не кажется, что если каждый человек будет бросать другого в тяжелые моменты, то грош цена таким отношениям. Да, с человеком может быть трудно, он может стать невыносимым, но за этим всегда что-то стоит. А задача заключается в том, чтобы разобраться и помочь супругу преодолеть то, через что они оба проходят.

– С твоих слов все кажется таким простым. Ведь ты-то навряд ли через это проходила. Может быть, поэтому мне так кажется?

– Может быть, – пожала плечами Анастасия. – Долго вы были женаты?

– Женаты мы были меньше двух лет, но тебя наверное, интересует вопрос, как долго мы были вместе.

– Ладно, – Анастасия смутилась и подумала, что этот диалог больше похож на допрос, – давай, забудем эту тему. Сама не знаю, зачем я об этом заговорила.

– Нет, я хочу об этом поговорить, если для тебя это важно.

– Мне это неважно.

– А по твоему голосу так не скажешь. Ты как будто снова готова расплакаться, – с раздражением сказал Харлайл, – что ты хочешь спросить?

– Отстань, – резко ответила Анастасия и встала со стула. Харлайл в свою очередь поднялся вслед за ней и грубо схватил ее за запястье.

– Зачем ты себя так ведешь, я же вижу, что тебе не все равно.

– Вы еще общаетесь? – спросила Анастасия. Но Харлайл ответил не сразу, именно этого она и боялась. Стало быть, этого вопроса он не ожидал, а говорил, что таких вопросов, которые бы его смутили, не существует.

– Сейчас нет.

– Что значит «сейчас»? И что это была за пауза?

– Я просто не хочу тебя обижать! – выкрикнул Харлайл, когда Анастасия все-таки высвободилась и ушла от него в другой конец комнаты.

– Что это значит?! Вы до сих пор спите?!

– Анастасия, мне почти сорок лет!

– Тридцать восемь! – Анастасия все-таки расплакалась. Не вполне ясно, почему. Ведь они и друзьями-то по сути не были. Наверное, она просто была склонна принимать все близко к сердцу.

– Пусть так, – Харлайл решил поменять стратегию разговора и смягчить тон, – поверь, что для меня эти отношения с бывшей женой ничего не значат.