— Перестаньте, госпожа, — возразила Таня. — Любой на вашем месте был бы не в себе после случившегося. Вы не виноваты!

— Но не любой в ответе за жизни всех этих людей, — перебила её чародейка. — Я ничем не лучше того дворянина, что погубил родителей Жени. Предательница!

— Госпо…нет. Серас, послушай, — неожиданно поднялась со своего места Ванесса. — Я… не знаю, что было бы останься вы здесь, после всего, что произошло. Но одно мне известно наверняка. Человек, который переживает из-за того, что причинил кому-то боль — не предатель! Человек, который старается помочь другим в трудную минуту — не плохой! Сейчас вы здесь, с нами! И я несказанно этому рада. Вместе у нас всё получится! За тебя, Серас! Ура!

Над столом прогремело дружное «Ура!» и восемь стаканов ударились друг о друга.

(…)

— Вот ты где, — окликнул Арчи девочку, сидящую под огромным дубом недалеко от трактира, обхватив руками колени. — Что случилось? Ты так резко убежала.

— Ничего, — отвернулась Женя, шмыгнув носом. — Просто не могу больше видеть эту лгунью.

— Почему лгунью? — переспросил парнишка, присаживаясь рядом.

Девочка помедлила несколько мгновений, но потом, вздохнув, всё-таки ответила. — Родители всегда говорили, что дворяне должны защищать свой народ. Мне казалось, что так и будет. Но когда нам понадобилось помощь, наш лорд бросил нас. Он спасался сам, а о нас просто забыл, как о каком-то мусоре. Вот тогда я поняла, что они все думают только о себе, а на остальных им плевать. Все дворяне одинаковы. Даже Серас. Разве иначе она стала бы скрывать своё имя?

— Знаешь, а я ведь раньше тоже так думал. — Парнишка усмехнулся и поднял голову к небу. — Пока рос на улице, мне казалось, что все богачи и аристократы — надутые, хвастливые индюки! А потом, познакомившись с Айной и остальными, я понял, что всё зависит от человека. У них было всё, — большой дом, прислуга, признание, но при этом они не отказывали в помощи другим. Ты вот знаешь, что только благодаря госпоже Серас и её друзьям доктор Шульц и Марианна смогли пожениться?

Женя покачала головой.

— За те два года, что мы были вместе, произошло много чего, — продолжил парень. — Мы скитались, порой без гроша в кармане. И, тем не менее, Серас никогда не отказывалась помогать людям. Она лечила их, разыскивала пропавших, а пару раз вместе с Айной даже принимала роды, когда в деревнях не было повитух. Я имею ввиду, что даже если она скрывает своё имя, это не значит, что она плохая. Подумай об этом, а потом возвращайся к нам.

Арчи встал и направился обратно в трактир. Оставшись одна, Женя ещё какое-то время сидела под деревом, а потом пошла, не особо разбирая дороги. В голове у неё шумел ветер, а мысли путались.

— «Она такая же, как и другие. Дворянам нельзя доверять!» — повторял чей-то голос.

— «Но ведь Серас помогла мне, даже при том, что пострадала сама» — отвечал второй.

— «Подумаешь — ручку обожгла! Все они одинаковы! Или уже забыла, что случилось в прошлый раз, когда твои родители доверились знати?»

— «Но и Айна и Арчи говорят…»

— «Ты что, им веришь? Вы сколько знакомы? Они вполне могут быть с нею заодно».

Женя совсем потеряла счёт времени, от непрекращающегося спора в своей голове, и сама не заметила, как в какой-то миг оказалась рядом со зданием больницы. Не особо отдавая себе отчёт, она приблизилась к двери и, убедившись, что её никто не видит, быстро вскрыла замок и проскользнула внутрь. Стараясь не шуметь, девочка осторожно прокралась в лабораторию, где работал Михаил. Ещё не до конца понимая, что же она ищет, Женя стала осматривать стол и ящики в поисках какой-нибудь подсказки.

— Должно же быть хоть что-то, — бурчала себе под нос она, обыскивая очередную тумбочку.

Ничего! Пусто! Девочка от досады пнула стол и уже собралась уходить, но тут её внимание привлёк смятый листок кальки, валяющийся в мусорке. Она достала его и развернула. Это была копия дарственной на поместье, с помощью которой Михаил сделал нам верительную грамоту. На мятом листе отчётливо виднелся текст документа:

«Сим повелеваю…пожизненное пользование…Серафиды фон Валентайн, Мартина Карамова, Али Ксандера и авантюристки Айны»…

Женя перечитала текст ещё раз, стараясь унять охватившую тело дрожь. — Не может быть! Неужели Серас — это сокращение от Серафиды?! Серафиды фон Валентайн!

Она пошатнулась и, едва не упав, уже не скрываясь, выбежала на улицу, стараясь перевести дух и успокоиться. Внутри головы отчётливо звучали чьи-то голоса:

…«Не все аристократы плохие! Среди них есть достойные люди, которые заботятся о других! Так что не говори того, чего не знаешь!»

…«Айна как-то обмолвилась, что Серас — потомок очень известного рода, но никогда не рассказывала подробностей»…

…«Прошу простить за такой приём, госпожа Серас! Мне очень жаль! Примите мои глубочайшие извинения!»…

«Они знали! — крутилось у девочки в голове. — Они все знали! Знали и молчали! Из-за неё…из-за таких, как она…Мама! Папа!»

Её взгляд случайно упал на платок, перевязывающий руку, который она до сих пор так и не сняла. Не помня себя от злости, Женя сорвала его с плеча и отшвырнула от себя с таким видом, будто это была ядовитая змея.

«Да как она посмела прикидываться доброй, после всего того, что сделала? — только и крутилось в голове. — Остальные ведь всё знали! Почему же тогда не сказали правду? Почему они все лгали?»