Подростки тут и там собирались в небольшие группы; трое парней громко рассмеялись рядом, заставив Моник вздрогнуть и попятиться, натолкнувшись на девушек, будто прилипших друг к другу в объятиях. Сдавленно извинившись, Зоэ Моник отошла к окну, переводя дыхание. Давление в голове и теле росло с каждой секундой, она едва подавила желание развернуться и бежать до самой фермы, пока весь воздух не выйдет из лёгких, а обувь не сотрется до дыр, но тут раздался громкий перезвон.

На миг здание окунулось в тишину, нарушаемую лишь звучанием исполинских колоколов, которыми оснащена каждая церковь, а после мелодию заглушили многочисленные шепотки, и ученики волной начали стекаться к правой лестнице.

Впиваясь ногтями в сумку, Моник в ряде последних вошла в актовый зал с полукруглым сводом. В центре него все внимание приковывала к себе апсида, расписные фрески на которой не рассказывали историю божественной мудрости, как ожидаешь увидеть, но легенды, порождённые даром кельтов связываться с потусторонним миром. Девушка узнала на изображениях огра и тараска, рогатого дракона, чье тело сплошь покрывали наросты-шипы, карлики наперегонки с даху* покоряли скалистую поверхность вершины, заканчивающуюся глубоким озером, где расчесывала свои прекрасные волосы фея мелюзина.

От столь тонкой работы захватывало дух, как и от неожиданности увиденного, потому Моник не сразу заметила, что остальные уже расселись по местам, практически не оставив свободных стульев. Зоэ-Моник едва нашла куда присесть, протискиваясь через недовольных девушек и парней, как раз вовремя, сбоку от апсиды открылась дверь и из нее на сцену вышла высокая женщина с такими широкими плечами, что ей пришлось развернуться боком, чтобы дверной проем не оказал сопротивления. Демоница! Воскликнула про себя девушка, удивившись, никогда ранее она так близко не видела этих существ.

Впрочем, их воссозданный желанием внешний облик практически не отличался от человеческого или вампирского, за исключением разве что размеров. А может демоница намеренно выбрала данный образ, чтобы внушать страх, как полагает директору учебного заведения, несущему ответственность за несколько тысяч беспечных подростков. Объёмная черная коса директрисы казалась настолько тугой, что искажала черты лица - круглые глаза навыкате, крупные нос и рот слегка оттянуты у краев назад. Демоница оглядела всех присутствующих, дожидаясь полной тишины, поправила рукава строгого костюма, и, сцепив пальцы в замок, приветливо растянула мясистые губы.

– Вот мы и снова встретились, дети мои! Для тех, кто забыл и новоприбывших скажу, что меня зовут Виржини Ламбер, я директор этого чудесного лицея, имени святой Клотильды Бургундской. Рада приветствовать вас всех в новом учебном году. Надеюсь, ваше лето прошло успешно, вы отдохнули, как следует, набрались сил, и готовы к упорному труду.

Виржини Ламбер не нужно было повышать голос, чтобы быть услышанной, благодаря достойной акустике, и ее зычному голосу, речь демоницы долетала до последних рядов.

– Что?! О, нет, опять упорный труд, да что ж такое-то!

Наиграно возмутился кто-то в зале, но демоница будто знала каждого, развернувшись в сторону говорившего.

– Мисье Гравель, как же все мы скучали по вашим шуточками.

Женщина нарочито громко рассмеялась, продолжая:

– В мое время, вместо знаний, вы бы варились в большом и очень горячем котле, зарабатывая не баллы, а волдыри и мозоли, но уж если вы предпочитаете умственному труду физический, то приезжайте после занятий ко мне на ферму. На заднем дворе один из котлов будет ждать вас, я варю в нём куриный помёт, однако для вас, мой дорогой мисье Гравель, местечко найдётся всегда.

Зал взорвался свистом и хохотом, даже упомянутый ученик смеялся, утирая набежавшие слёзы. Моник улыбнулась уголком губ, перебегая взглядом по головам впереди сидящих, а после вернулась к демонице, поднявшей ладони перед собой, призывая всех успокоиться.

– Итак, думаю, о правилах поведения и безопасности напоминать не стоит, правда? Наш лицей смешанный, а потому ситуации бывают разные. Особенно осторожно обязаны вести себя те, кто проживает здесь! Никто не выходит в полнолуние ночью, это ясно? А то будет, как с малышкой Мари-Клод, бедное дитя.

Одна из девушек, сидящих в первом ряду, подняла руку.

– Да, Жоржетт?

– Простите, мадам Ламбер, тогда почему, невзирая на то, что произошло, оборотни продолжают учиться в нашем лицее?

Демоница сощурилась, внимательно разглядывая некую Жоржетт, а после ответила, неторопливо расхаживая по сцене.

– Потому, что ситуации бывают разные. И вы каждый сам в ответе за себя. Знала ли юная Мари, что именно в ту ночь, когда ей будет необходимо выбраться из здания, наступит полнолуние? Ответ положительный. Было ли так необходимо покидать лицей на самом деле мисс Демаре? Нет. Знал ли Реми Герен о намерениях Мари-Клод? Отнюдь. Мог ли он в тот момент обуздать свою силу? Ответ отрицательный. Тем не менее, мы исключили Реми из лицея по настоянию родителей Демаре. Что еще вы хотите, Жоржетт? Чтобы я наказала за глупость одной девчонки всех оборотней в округе? Это абсурд. Правила есть правила, и они едины для всех.