Но это не главное. В некоторых областях огромного края и части южных губерний земства находятся под управлением крестьян. Есть там купцы с дворянами, но их меньшинство. И сложностей у самого многочисленного и угнетённого сословия хватает. Потому мне ещё неделю принимать депутации мужиков, съехавшихся в Екатеринославль, откуда только можно. Из-за одинаковых по сути трудностей, просьбы крестьян порядком утомляют.

А вот с одним человеком я готов беседовать хоть каждый день. И вообще, не устаю благодарить господа, что он послал мне барона Фитингофа. Я считаю Ивана Фёдоровича наиболее полезным для империи человеком, наравне с Шешковским, Бекетовым, Голицыным и Румянцевым. Даже фон Мозен, Миних, Вяземский и Щербатов — вполне заменимые персоны. А вот остзеец — просто находка.

За одиннадцать лет во главе министерства сельского хозяйства барон сделал невозможное. При нём страна перестала голодать. Это не значит, что русские крестьяне жируют. Но урожаи значительно выросли, и по стране распространился картофель. Понятно, что на юге ситуация гораздо лучше, чем в центральных губерниях. Только народ перестал массово умирать от недоедания. Именно немец чуть ли не насильно втемяшил в головы помещиков, что пора менять старые традиции и переходить на иные культуры. Перемены больше коснулись севера, где помещики начали дружно переходить на картофель, лён и выращивать скот. Что дало толчок развитию выпуска тканей и шерсти.

К тому же Фитингоф никогда не останавливался и находился в постоянном поиске. Ещё министр полностью поддерживал мои реформы, соглашаясь, что в будущем останутся только крупные земледельческие хозяйства. Только я делал ставку на крупные артели, поддерживаемые государством. А Иван Фёдорович симпатизировал помещичьим усадьбам, наподобие латифундий по римскому образцу, только с наёмными работниками вместо рабов. И к участию государства он относился весьма скептически, считая, что оно должно ограничить своё вмешательство поддержкой научных изысканий и созданию новых инструментов. Но пока мы решили, что надо изучить работу всех форм хозяйствования.

Кстати, немца тоже атаковали целые стаи общинников и помещиков. Да и торговый люд не давал ему прохода. По моему совету барон проводил общение в виде лекций, где делился с народом знаниями, а заодно отвечал на вопросы. И надо сказать, что его выступления буквально забивали большой зал собраний города.

Я по большей части знал о ситуации с земледелием в стране. Но с удовольствием выслушал объёмный доклад о поездке министра по краю. После чего предложил Ивану Фёдоровичу выпить чаю.

— Скажите, а как обстоят дела со свёклой? — вспоминаю разговор пятилетней давности, — Академия и столичный университет вам помогли?

Глаза немца вдруг загорелись светом истинного фанатизма, а его полное лицо покрылось румянцем. Есть у него такая привычка — увлекаться каким-то прожектом, полностью в него погрузившись. Ранее это были картофель и новая порода овец, которую уже начали массово разводить в центральных губерниях. И вот теперь свёкла.

— Министерство успешно работает с Академией. Хочу выразить вам благодарность за содействие. Не пройди реформа в русской науке, и я бы ещё долго бился головой об стенку. Но нынешние учёные весьма быстро реагируют на любые предложения, особенно идущие из правительства.

Ещё бы! Я скрутил обнаглевших академиков в бараний рог. Многие из них до сих пор изучают повадки северных оленей и степных антилоп. Утрирую, но реформа весьма жёстко прошлась по паразитам, заставив науку работать на страну, а не самих учёных.

— Просто вы сами запретили знакомить общественность с некоторыми экспериментами. Поэтому все исследования свёклы проходят втайне. Но я могу утверждать, что мы добились прогресса, — тучный немец с трудом гасил порывы, не начать подпрыгивать от счастья, — Профессор Маргграф[1] оказался прав. Из свёклы можно получать сахар!

Я не разделял столь бурной радости Фитингофа. Поэтому не стал его хвалить.

— Сколько времени займёт вывод овоща, приемлемого для получения сахара?

Тут барон погрустнел, но нашёл в себе силы ответить честно.

— Нам потребуется не менее десяти-двенадцати лет. Правда, есть надежда на смену места проведения исследований. Со следующего года вывод новых видов овоща будет проводиться недалеко отсюда. Здесь мягкая погода и плодородная почва.

Судя по взгляду, немец ждал осуждения с моей стороны. Ведь изначально он говорил, что понадобиться гораздо меньше времени. Да и денег на исследования ушло немало.

— Это хорошие новости, Иван Фёдорович. Пусть будет даже не двенадцать, а пятнадцать лет. Но сахарная независимость крайне важна для империи. Объёмы закупок растут с каждым годом, что вымывает из страны золото, — немец с трудом сдержал довольную улыбку, — Только подходите к вопросу системно. Пока идут эксперименты, изучите места наиболее приемлемые для выращивания свёклы. Далее подумайте о создании целых хозяйств, которые будут выращивать, а далее обрабатывать столь важный овощ. Значит, надо подумать о строительстве перерабатывающих заводов и разработке маршрутов доставки продукции. Не мне вас учить.