Геликаон положил руку ему на плечо.

– Ты должен отдохнуть, Атталус. Не напрягайся. Твой кинжал в безопасности. Я присмотрю за ним для тебя.

– Похоже, ты останешься с нами, Атталус, друг мой, – сказал Ониакус. – Не беспокойся. Мы вылечим эти царапины.

Геликаон встал и осмотрел площадь перед храмом. Стали собираться люди, разглядывая трупы. Прибежал отряд троянских воинов, они рассредоточились и вытащили мечи. Ге-ликаон направился к ним, к нему подошел начальник стражи. Счастливчик не был знаком с этим человеком.

– Что здесь произошло? – потребовал ответа троянец.

– Микенцы пытались меня убить.

– А почему они пытались это сделать?

– Я – Эней из Дардании, я известен как Геликаон.

Отношение троянца тотчас изменилось.

– Приношу свои извинения, господин. Я не узнал вас. Я новичок в этом городе. – Он посмотрел на трупы и раненых людей. – Кто-нибудь из убийц сбежал?

– Никто, насколько я успел заметить.

– Мне нужно сообщить об этом моему командиру.

– Конечно, – кивнул Геликаон и в общих чертах рассказал о нападении. Когда он закончил, стражник поблагодарил его и хотел уйти. – Подождите, – воскликнул Геликаон. – Вы не спросили меня, почему микенцы хотят моей смерти.

Офицер натянуто улыбнулся.

– О, я довольно давно в городе, чтобы понять почему, – ответил он. – Вы покрыли Зеленое море их кровью.

Геликаон повернулся к своим людям. На носилках направили троих тяжело раненых моряков к Дому Змей, а остальным помогали спуститься на берег, где их ждал лекарь Махаон. Пять трупов тоже отнесли на берег и положили на песок рядом с «Ксантосом». Геликаон присел рядом с каждым из тел, положив им в рот серебряные монеты.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Гершом.

Геликаон встал.

– Подарки для переправщика Херона. Все духи должны переплыть Черную реку, чтобы добраться до Елисейских полей. Он переправляет их.

– Ты веришь в это?

Геликаон пожал плечами.

– Я не знаю. Но эти дары – знак почтения мертвым и уважения перед их храбростью.

Высокий мужчина с серебристыми волосами в белом плаще с изображением лошади, эмблемы дома Приама, подошел к ним и кивнул.

– Мой господин Эней, я иду от царя с печальными новостями.

– Приам заболел?

– Нет, господин. Новости из Дардании.

– Говори.

Посланник помедлил, затем глубоко вздохнул. Он не смотрел в глаза Геликаону.

– До нас дошел слух, что микенские пираты под покровом темноты ворвались в крепость Дардании. – Он замолчал. – Их целью был не грабеж, а убийство.

Геликаон стоял неподвижно.

– Они искали меня?

– Нет, господин. Они охотились за мальчиком, будущим царем.

Холодный ужас сжал сердце Счастливчика.

– Скажите мне, что они его не нашли.

– Сожалею, господин. Они убили Диомеда, изнасиловали и ранили его мать. Она все еще жива, но, боюсь, это ненадолго.

Несколько мужчин, среди которых был и Ониакус, собрались вокруг Счастливчика. Никто не произнес ни слова. Геликаон постарался взять себя в руки. Он закрыл глаза, но все, что он мог видеть, – это широко улыбающееся лицо Диомеда, солнечные лучи отражались от его волос. Воцарилось молчание.

– Пиратов разбили, господин. Но большинство из них добрались до берега, где их ждали корабли.

– Как умер мальчик?

– Его одежду облили маслом, затем царевича подожгли и сбросили со скалы. Одежду царицы тоже пропитали маслом, но полководец Павзаний со своими людьми успели вовремя. Микенцам не хватило времени, чтобы сжечь ее, вот почему, я думаю, они ее закололи. Никто не знает, кто был во главе этого нападения, кроме того, что это был молодой воин с белыми волосами.

Геликаон отошел от посланника и команды и, молча, стоял, глядя на море. Ониакус приблизился к нему.

– Какие будут приказания, мой царь? – спросил он.

– Мы отплываем сегодня. Мы отправляемся домой в Дар-данию, – ответил ему Геликаон.

Ассириец Хабусас сидел на вершине скалы и смотрел на море. Солнце освещало гористый остров Самофраки на северо-востоке, а небо над маленьким островом Питрос уже затянули темные облака. Море волненовалось, дули свирепые ветры. Хабусас поднес к губам кувшин с вином и сделал глоток. Это было плохое дешевое вино, но достаточно сносное. Ассириец слышал смех своих детей за спиной: трое мальчиков бегали друг за другом с длинными палками – игрушечными мечами – изображая воинов. «Однажды, – подумал их отец с гордостью, – они поплывут со мной и в руках у них будут настоящие мечи».