Конечно, по своей семье я скучаю. И по маме, которая все еще на меня дуется. И по славному малышу, которому противопоказана физическая активность. Пока все дети бегают на детской площадке, мы со Степой сидим на лавочке с раскраской или книгой.

И я очень хочу домой. Тоскую по нашей обшарпанной однушке.

Но и к огромному замку Отшельника я привязалась всей душой.

Закончив мыться, я кутаюсь в полотенце. Немного медлю, прежде чем выйти в спальню. Знаю, что Лев Сергеевич меня ждет.

Набираю в легкие побольше воздуха и толкаю дверь. Она медленно распахивается.

Мужчина лежит на кровати, накрывшись одеялом по пояс.

— Иди ко мне, — хищная улыбка скользит по его лицу. — И оставь полотенце в ванной.

Я уже жалею, что послушала Льва Сергеевича и не стала надевать трусики в машине. В нижнем белье мне сейчас было бы гораздо… удобнее.

Я медленно беру пальцами края махрового полотенца. Чувствую, как вибрирует ток под кожей. От напряжения дышать тяжело, словно воздух стал вязким и липким.

Развожу руки в стороны, оголяя свое тело перед ним. Уже не первый раз… но каждый раз, как будто раздеваюсь перед ним все еще неопытной девственницей.

Ослабляю хватку, и полотенце скользит по моей спине, падает к ногам.

— Ты очень красивая, — тихо говорит Лев Сергеевич.

Улыбаюсь едва заметно.

— Спасибо, смущенно выдыхаю в ответ.

— Подойди.

Направляюсь к его кровати, как мышка, сама идущая в опасные лапы огромного кота. И сейчас мне даже нравится быть этой мышкой. Потому что сегодня этот кот стал моим спасителем. Защищал меня от Белова, будто я действительно не просто игрушка, а что-то большее.

Отгоняю эти мысли прочь.

Я уже однажды нафантазировала себе, а потом Лев Сергеевич лишил меня девственности и плюнул мне в душу грубые слова. Я навсегда запомнила свое место. Я — его вещь. Мое тело — товар. И между нами только торгово-рыночные отношения.

Покорно опустив голову, останавливаюсь возле постели.

— Ты все еще меня боишься? — его голос вибрирует в тишине.

— Нет, не боюсь.

И я не вру. Страх ушел уже давно. Хотя по началу у меня действительно коленки дрожали при виде него.

— Моя маленькая старательная девочка, — хрипло выдыхает мужчина.

Подминаю взгляд.

На лице Отшельника добрая лучистая улыбка.

— Иди сюда, — манит меня пальцем игриво.

Ставлю руки на кровать, медленно ползу к мужчине. Колени скользят по атласной ткани постельного белья.

Лев Сергеевич касается моего лица теплыми пальцами. Я нависаю над его мощным телом. Беспомощная и совершенно беззащитная. Мне живот упирается его громадный ненасытный член.

Дыхание перехватывает, и сердце быстрее долбит под ребрами.

Сильная рука Отшельника мягко ложится мне на затылок. Тянет к себе. Я дрожу от предвкушения.

Теплое дыхание мужчины сотрясает пространство между нашими губами. Жалкие миллиметры.

В глазах его опасный блеск, а я взволнованна. Нервы как канаты натянуты.

Две недели секса. И я даже сделала ему минет. Может, получилось, конечно, не очень, но это мой первый опыт.

Но поцелуи…

Мы еще ни разу не целовались.

Он не доводил до этого никогда. А сама я не лезла. Зачем мне проявлять инициативу?

Лев Сергеевич рассматривает мое лицо. Впервые изучает его так близко.

Я тяжело и неровно дышу. Если он сейчас не коснется своими губами моих, клянусь, я буду чувствовать себя больной фантазеркой до конца своих дней. Потому что все идет именно к этому. И мне не кажется…

Не кажется…

Я хочу, чтобы он меня поцеловал. Даже губы трепетно дрожат.

Лев Сергеевич надавливает на мой затылок, и я подаюсь вперед.

Он тут же захватывает мою нижнюю губу и жадно засасывает ее в свой горячий рот, как в раскаленное жерло вулкана. Целует так дерзко и хищно, что у меня голова кружится и внутри словно органы перемещаются.

Сдавливает пальцами волосы на моем затылке до ощутимой боли, держит властно. Он полностью контролирует ситуацию. И даже его поцелуи такие, что сразу понятно — он владеет мной. Кусает мои губы, проводит по ним влажным языком. Дразнит, будто после сожрет меня. Сейчас я целиком принадлежу ему, каждой клеточкой своего возбужденного тела.

И я дрожу, как осиновый лист. С трудом успеваю ловить вязкий воздух, чтобы не задохнуться от бешеных поцелуев и нехватки кислорода.

Все тело связывает узлами возбуждения. Я опять мокрая. И набухший клитор вновь сладко и призывно потягивает, требуя ласки.