Попробовал обратиться к кровной связи, но, кажется, Тайпана была уже без сознания, ибо ответа не было. Из крепкой нити, связывающей нас, кровная клятва приобрела вид мерцающей паутинки, грозящей вот-вот оборваться.

«Куда же тебя понесло?» — тихо ругался я сквозь зубы, облетая второй круг над шипованным садом, посреди которого к небу вздымался огромный серебряный шпиль.

Высота шипа была такова, что я сравнил бы его с причальной мачтой для дирижабля. Именно поэтому мне не сразу удалось заметить у его основания маленькую фигурку, сливающуюся со шпилем в самом прямом смысле слова. И дело было не только в цвете. Я-то искал яркое розово-красное змеиное тело, а обнаружил почти застывшее человеческое, жизнь в котором едва теплилась.

Спускаться мне туда не хотелось, но выбора не оставалось. Нужно было как-то вырезать аспиду из шипа и вытащить из ловушки.

Чем ниже я опускался, тем хуже себя чувствовал. В глазах всё расплывалось, уши заложило, тело слушалось через раз. Отчего-то пришло понимание, что прикасаться к шипам нельзя ни в коем случае. В метрах пяти от земли я просто не пробился бы к аспиде в змеиной ипостаси сквозь обилие шипов. Не тот размерчик. Всё равно что черенок от лопаты пытаться протиснуть сквозь замочную скважину. Пришлось становиться человеком и падать камнем сквозь.

— Мать Великая Кровь, спаси и сохрани дурака своего!

Я ухнул словно в ледяную воду, лёгкие сдавило. Дышать получалось через раз. Кожа на теле высыхала прямо на глазах и стала отшелушиваться серебряной пылью, которую притягивало к шипам.

Когда я взглянул на Тайпану, не заплывшей веществом осталась только часть лица. Из глаза стекали серебряные слёзы, а половина рта была разинута в крике:

— Эсэс, схаси еня, рошу! — умоляла меня аспида. — Не росай еня!

Слёзы текли из одного глаза безостановочным ручьём. А спустя секунду рот Тайпаны перестал двигаться, словно расплавленный металл застыл и мешал ей говорить.

Отрастив эфемерные когти, я попытался вырезать аспиду из серебряного шпиля, но сам увяз. И если я боялся, что эта дрянь похожа на смолу, то я сильно ошибался, ведь мои когти принялись напитываться адамантием.

«Вор! Все вы — воры! Не уйдёшь! Верни украденное!» — услышал я озлобленный голос.

— Сука! Вот только этого мне не хватало! — выругался я и совершил обратную трансформацию, прерывая процесс впитывания божественного металла. — Мне чужого не надо! Клянусь, оно само! Я всё верну! Я умею!

Из ловушки я успел вырваться лишь чудом и сразу же принялся формировать шарик металла для возврата владельцу. Точного объёма я не знал, но на глаз добавил ещё и от себя. Недолго думая, я положил шарик у основания одного из шипов и позволил им слиться.

— Уважаемый, теперь я у вас точно ничего не крал! — прокричал я этому серебряному шиповнику, раз уж он обладал разумом. — Нам вообще нужны только какие-то ключи, чтобы души аспидов смогли из ковчегов в кладки попасть. И всё! Нам больше ничего не надо!

«Тебе, может, и не надо, но она — воровка! Она не просила ключи! Она пришла за силой!» — уже чуть более спокойно ответил адамантий.

И почему я не был удивлён? Интересно только, Тайпана сама ударилась во все тяжкие, или её основательница рода Найадов надоумила? Хотя мне было без разницы. Если бы она принесла мне ключи для кладок, а после отправилась решать свои проблемы, я бы её даже не осудил за попытку добыть силу. Но вот так… наплевать на детей…

— Знаете, мне её сейчас ничуть не жаль. И после произошедшего сегодня я разорву с ней взаимоотношения, но сейчас есть один нюанс. Нас связывает клятва крови. Если я не попытаюсь её спасти, то сам сдохну. А мне бы этого не хотелось. Поэтому у меня к вам деловое предложение. Вы отпускаете живой эту стерву ядовитую, а я прошу у вас ключи для детей и взамен отдаю весь адамантий, что во мне содержится. Так сказать, закрою чьи-то долги.

«И ты так легко готов расстаться со своей силой и могуществом? Ты готов променять возможность стать богом на жизнь этой воровки?»

Кажется, у кого-то случился разрыв шаблона.

— Давайте начистоту. У меня проблем отсюда и до Каролийских гор. Становиться богом я и так не планировал, если бы хотел ступить на этот путь, то уже стал бы, наверное. Сила моя зиждется не на адамантии, а на магии крови и собственном кодексе чести. Я не искал ваш адамантий, он сам меня находил. И последнее, я отдаю этот ресурс не в обмен на её жизнь, — я указал на бешено вращающую одним не застывшим зрачком Тайпану, — а за возможность подарить жизни одной тысячи двумстам двадцати пяти аспидам. Эта сделка, на мой взгляд, равноценная, а её… её я хочу бонусом.

«Наглости тебе не занимать», — не то возмутился, не то восхитился адамантий.

— Это не наглость, это честность.

«Мне нужно подумать…»

— Я почти никуда не тороплюсь, — толсто намекнул я адамантию на острый дефицит времени.

Пока металл обдумывал моё предложение, я размышлял.

Боги, это же сколько его здесь было? Тонны, а может, и сотни тонн. Судя по кратеру, когда-то на империю рухнул огромный кусок живого металла и с тех пор обосновался здесь, став самым ценным ресурсом империи Сашари, который они тысячелетиями оберегали. Сами аспиды, конечно, о себе тоже не забывали, повышая демографию и прокачивая магию. Но теперь хотя бы стала понятна щепетильность при выборе других миров для контактов.