Бесцеремонно отнимая у матери-природы ее дары, мы подвергаем самих себя страшной опасности - вырождению рода вмешательством в хромосомы зародышевых клеток. Сгорание топлива ведется к накоплению в атмосфере углекислого газа, повышению температуры на планете, открытию "озоновых окон". Еще лет тридцать такого безудержного покорения природы, и будет унич-тожена, по меньшей мере, пятая часть всех живых существ, включая растения и простейшие организмы. Наша расточительность и беспечность приобретает апокалипсические масштабы, когда мы уже не бережем не только свой Парфенон, но и невидимые нуклеиновые кислоты собственных клеток.

По оценкам американской разведки, в двадцати пяти странах ощущается сегодня острая нехватка питьевой воды, и их число может увеличиться к концу века вдвое, а то и втрое. Половина населения Африки к началу третьего тысячелетия окажется в условиях, когда загрязнение воды приведет к массовым эпидемиям и голоду. Уже в наши дни по этой причине ежедневно в африканских странах умирает тридцать пять тысяч детей. Наиболее ощутимую нехватку питьевой воды переживают богатые нефтью государства Ближнего Востока, к пределу своих возможностей подходят и некоторые западноевропейские страны. За оставшееся до начала нового века время городское население планеты увеличится без малого на миллиард человек и более всего в тех местах, где снабжение водой находится в критическом состоянии.

Каждые полгода на Земле прибавляется столько населения, сколько его живет во Франции, каждые десять лет - на столько, сколько в Китае. Уже через пять лет природная среда не справится с таким приростом и не сможет ни напоить, ни накормить всех желающих. При- годной для потребления воды не стало больше с библейских времен: из мировых водных ресурсов только пятидесятая часть пригодна для питья, две трети которой недоступны, ибо расположены в зоне вечной мерзлоты, глубоко под землей или в приграничных райо-нах. Миллионы жителей Северной Африки и Ближнего Востока станут искать убежища в Европе, на их родине запасов питьевой воды на всех не хватит.

Пока же остервенело и безжалостно человек продолжает уничтожать одну за другой природные ниши, строит все больше машин, стремится к еще большему обо- гащению. И все это во имя "прогресса", материального комфорта и независимости от той же природы. Созда-вая мощнейшие средства разрушения и орудия труда, люди теряют способность вообще что-либо предпринимать для своего спасения, и многие из нас уже не могут снять накапливаемый стресс, не прибегая к наркотикам. Одни молятся, другие взбадривают себя алкоголем, сексом, музыкой, предпочитая просто ни о чем не задумываться. Молодые перестают видеть смысл в получении профессии, пусть даже очень престижной и интересной. "Зачем?
– усмехаются иные.
– Чтобы приблизить последний вздох человечества?.."

Вопреки ожиданиям, накопленные человечеством знания не так уж и облегчают возможность принимать разумные решения, затрагивающие судьбу всего нашего рода, очень мало дают душевного успокоения и не укрепляют веры в прогресс. Сам же прогресс оказался в таких материальных и психологических тисках, что стали четче вырисовываться его внутренние пределы, которые рискованно переступать. Чувствуя, что в его нынешнем виде он подходит к критической отметке перенасыщения противоречиями и парадоксами, мы задумываемся о бессмысленности погони за успехом, беспочвенности рационального мышления гетевского Фауста - символа борьбы за власть, преодоления препятствий для самоутверждения в соперничестве. Такой прогресс нам представляется ограниченным, ибо опирается на стремление к власти, влиянию, богатству. Если же считать его движением к лучшей жизни, то тут верным индексом могут служить только человеческое счастье, наше внутреннее удовлетворение и душевное спокойствие. А кому нужно это вечное борение за влияние на события и большую защищенность от капризов природы, когда ученость сама по себе не дает стопроцентной гарантии на то, что ее обладатель, изобретая новые виды техники, будет поступать разумно и гуманно.

Научных изысканий можно вести нескончаемое множество. И не лучше ли просто дать человеку возможность наслаждаться жизнью сегодня? К тому же, признаемся, что в подавляющем большинстве мы работаем только из необходимости материальной, а сам труд - единственное придуманное нами занятие, которое общество в состоянии терпеть в любых дозах. Да и какой смысл расходовать столько сил на бесконечные научные поиски, если их результаты, как правило, рождают на свет либо новое оружие, либо не столь уж и нужные вещи. Не рациональнее ли распорядиться тем, что уже накоплено, и не тратить бешеные средства на познание ради познания? Научно-техническая революция бесспорно освобождает человека от изнурительного физического труда, но помогает ли она людям изживать психологию живого робота? В технократическом обществе нравственные ценности девальвируются, людям находится применение как работникам, но не как личностям. Не в этом ли главный парадокс прогресса в его нынешнем виде?

Из экспресс-досье

Многих этот вопрос заставляет задумываться и в России. По мнению, например, моего соотечественника, политолога Григория Померанца, кончилось не только время имперского величия, кончается и основанное на неограниченном росте объемов производства время буржуазного величия, непрерывный рост накопительства состояний уперся в возможности биосферы.

"Человечество вынуждено переоценивать свои ценности, - пишет он в журнале "Новое время", - вынуждено почувствовать себя мозгом биосферы, вынуждено запретить своими руками разрушать свое большое тело - био-сферу Земли. Впереди либо гибель (вместе с разрушенной биосферой), либо цивилизация экологического равновесия и качественного роста, прежде всего духовного. Величие нации в XXI веке будет измеряться не объемами производства. Лидировать будут те, кто научится жить в гармонии с природой, кто научится выходить из конфликта без ненависти, кто будет первым на пути к глобальной солидарности, в создании на своей национальной почве вселенской культуры.

Это не значит, что вовсе исчезнут узконациональные интересы и соперничество между нациями... Угроза гибели человечества слишком серьезна, чтобы сепаратные интересы не отступили, шаг за шагом, на второй план. Только на обочинах истории сербы и хорваты могут убивать друг друга. Если мы позволим себе такие игры, весь мир обрушится в пропасть. Культура - это равновесие национального и вселенского, равновесие всех принципов: частной инициативы и социальной защиты, верности старине и открытости новому. Любой принцип, подавив остальные, становится раковой опухолью. Чувство, что только я знаю как надо, - искушение преисподней".