– Мы не можем вернуться раньше. Наша программа рассчитана на год...

– Еще год не видеть Землю! Еще год мама и папа будут считать меня погибшей! Я не могу! Не могу...
– И она громко разрыдалась.

Высокий космонавт взял ее на руки, вытер платком слезы и серьезно посмотрел в ее заплаканные глаза.

– Мы можем отправить тебя раньше. Завтра на рассвете наш звездолет уйдет в обратный рейс.

Слезы мгновенно просохли, в глазах Анжелы вновь вспыхнула надежда.

– Но было бы лучше, если бы ты осталась. Ведь без тебя мы не сможем общаться с ними... Мы не знаем их языка, а они - нашего.

Девочка молчала, кусая губы.

До сих пор не проронивший ни слова Муно вдруг тронул ее перепончатой лапой.

– Возвращайся на Землю, Цуцу, - сказал он на языке землян.
– Я помогу людям подружиться с нашим народом.

Все взоры обратились к нему.

– Ай да молодец!
– вскричал один из космонавтов, хлопнув себя по бедрам.
– Выучил наш язык!

– Но Муно! Мы столько мечтали полететь на Землю вместе! Мне так много хотелось тебе показать!

– Покажешь, - заверил ее высокий космонавт.
– Через год мы возьмем его с собой на звездолет, и ты встретишь своего друга на ракетодроме. Это будет прекрасный подарок землянам: инопланетянин экзотического вида, говорящий по-человечьи. Ты умница, Анжела. Мама и папа будут гордиться тобой.

Анжела некоторое время стояла в нерешительности, потом бросилась на шею Муно и поцеловала его в бархатистые отвислые губы.

– Ты настоящий друг, - прошептала она.

Париане не понимали человеческих нежностей. Но Муно понял. Он погладил Анжелу по волосам, как в те времена, когда считал ее зверушкой, и сказал:

– Не горюй, Цуцу. Мы обязательно встретимся.