— Почему ты не подождала, пока я помогу тебе?

Она снова потянулась, и ее лицо исказилось от боли. — Я просто разозлилась на Бретта и была неосторожна, когда поднимала чемодан по ступенькам. Все в порядке.

Это не нормально.

Настойчивое желание этой женщины не просить о помощи однажды приведет ее к смерти.

Я обхватываю ладонями ее узкую талию и осторожно поворачиваю ее так, чтобы ее спина оказалась под углом ко мне. — Дай мне посмотреть.

— Эй! Что ты делаешь? — протестует она.

— Шшш.

Я стягиваю с ее плеч толстовку, прежде чем она успевает остановить меня. По ее коже пробегают мурашки.

— Роуэн, это не… Оооо.

Мои большие пальцы впиваются в ее напряженные ягодицы. — Где болит?

— Ниже, — вздыхает она.

Я провожу кончиками пальцев по ее лопаткам и спускаюсь к пояснице. Ее позвоночник слегка выгибается в ответ, напоминая мне кошку.

— Справа.

Я слегка надавливаю. — Здесь?

— Ммм…

Я надавливаю большими пальцами на это место, мягко разминая его. Напряжение в ее теле начинает ослабевать, плечи опускаются.

Она теплая, податливая, отзывчивая. Если бы она только знала, как хорошо я могу заставить ее чувствовать себя. У меня такое чувство, что эта женщина будет великолепна, когда кончит.

На моем лице. На моих пальцах. На мой член.

Черт, я уже твердый.

Она поворачивает голову в сторону, открывая мне вид на свой профиль.

— Роуэн, это… — Ее ресницы трепещут. — О, черт.

Я вдавливаю костяшки пальцев в тугой узел на ее пояснице, стараясь не переусердствовать. Она такая хрупкая. Такая хрупкая. Но я знаю, что это иллюзия. В ней нет ничего хрупкого. — Хорошо?

Она проводит зубами по нижней губе и снова отворачивается от меня. — Да. Это хорошо.

Ее голова слегка наклоняется вперед, волосы падают на лицо. — Тебе не нужно продолжать это делать.

Я бы хотел заниматься этим всю ночь, если бы она мне позволила.

— Расскажи мне что-нибудь о себе.

— Что ты хочешь знать? — мягко спрашивает она.

— Я не знаю. Расскажи мне о своих друзьях и семье. То, что я бы знал о тебе, если бы мы встречались.

— Рассказывать особо нечего. Оба моих родителя умерли. Мама шесть лет болела раком, и я заботилась о ней. Кажется, я уже рассказывала тебе о своем брате, который живет в Лос-Анджелесе.

— Он не помогал тебе с мамой?

— Нет, он не помогал. Он даже не вернулся, чтобы похоронить ее.

Возмущение бурлит в глубине моего желудка. Что это за мужчина, который оставляет сестру и больную маму на произвол судьбы?

— Это звучит очень тяжело.

Она вздыхает.

— Это было тяжело, но я бы сделала все для мамы. Я рада, что провела с ней эти последние несколько лет. Может показаться, что Макстон выбрал легкий путь, но он тоже многое упустил. Однажды он может пожалеть об этом.

— Но ты ни о чем не жалеешь.

— Нет, если верить моей маме.

Она вертит головой туда-сюда, как будто у нее перегиб в шее. Я оставляю ее спину и начинаю работать над ее шеей и плечами. Она издает счастливый вздох. Я хочу собрать его в бутылку и спрятать в надежном месте.

Черт. В затылке вспыхивает предупреждающая сирена. Когда в последний раз я был так очарован женщиной?

— Макстон даже не знает о пожаре в доме. Сомневаюсь, что ему есть до этого дело. Мама переписала завещание, оставив дом мне, после того как стало ясно, что он никогда не приедет, чтобы позаботиться о ней.

— Ты ему не звонила?

— Мы не разговаривали с тех пор, как он прогулял похороны мамы. В любом случае, что насчет твоей семьи? — спрашивает она. — Ты сказал, что ты единственный ребенок.

Мой рассказ уже хорошо отрепетирован. — Папа был электриком. Мама была медсестрой. Их обоих уже нет в живых.

— Где ты родился? В Нью-Йорке?

Ее вопросы напоминают мне о том, что я уже однажды оступился, когда она спросила меня, откуда я родом, когда я подвозил ее домой.

Я надеялся, что она это забудет.

У нас с Сандро есть удостоверения личности, выданные в Неваде, и в наших записях указано, что мы оба из Филадельфии, но я сказал Блейк, что до приезда в Даркуотер-Холлоу я был в Нью-Йорке.

Мне нужно прояснить свою предысторию.

— Я не родился там, нет. Я родом из Филадельфии и долгое время провел в Вегасе.

— А потом ты сказал, что ездил в Нью-Йорк. Я всегда хотела там побывать. Тебе там понравилось?

Я сжимаю челюсти от нахлынувших воспоминаний. — Да, понравилось. Это единственное место, где я чувствовал себя как дома.