Фрэнки двигается на своем стуле, и кажется, что он пытается вставить свое слово, но делает это осторожно. Мы все сейчас осторожничаем. Не думаю, что Роза ожидала такого напора со стороны отца. Она говорила так, будто ему все равно, куда она пойдет после окончания школы. Я знала, что он планировал отремонтировать для нее подвал, но, наверное, это просто что-то, что всегда будет у нее под рукой, чтобы вернуться?

Я не успела опомниться, как они начали препираться на испанском.

Я не успеваю расшифровывать их слова, и даже Фрэнки делает глубокий вдох и качает головой, отпивая глоток пива. Гарретт ничего не понимает, он не знает ничего из того, что было сказано на испанском, поэтому сейчас он совершенно не в курсе.

— Basta35! — наконец кричит мистер Сантос, заставляя Розу перевести взгляд на него. Ее губы дрожат, и она смотрит на Гаррета.

— Видишь? Я же говорила, что он будет таким.

Я хочу, чтобы Роза посмотрела на меня, чтобы я могла хоть как-то утешить ее, но она этого не делает. Она продолжает смотреть на Гаррета, который теперь гладит ее по спине. Я смотрю на мистера Сантоса.

Его челюсть сжимается, и без лишних слов стул под ним заскрипел, и он встает. Он еще раз смотрит на Розу, затем переводит взгляд на Фрэнки, а потом на меня. Не говоря ни слова, он быстро направляется к стеклянным дверям и раздвигает их, после чего заходит в дом и резко захлопывает дверь.

Я делаю глубокий вдох, о котором даже не подозревала во время этой встречи. Фрэнки кладет обе ладони на стол, а затем скребет свой стул. Вместо того чтобы пойти в дом за мистером Сантосом, он направляется к грилю и, похоже, начинает его чистить.

Роза по-прежнему молчит, и я вижу, как дрожат ее плечи. Черт, она плачет. Я мгновенно оказываюсь рядом с ней и обнимаю ее, а она прижимается ко мне. Гаррет смотрит на меня ободряющим взглядом.

— Все будет хорошо.

Я глажу ее по спине.

— Он никогда не передумает. С таким же успехом можно просто улизнуть и в эту поездку. Не похоже, чтобы он заметил все остальные разы.

Фрэнки снова присвистывает, и я бросаю на него взгляд. — Он заметил, Роза. Он скучал по тебе дома. Я скучала по тебе дома. Без моей лучшей подруги все не так.

Роза наконец поднимает голову и кивает.

— Наверное. Но я не могу туда пойти. Я не могу сейчас смотреть ему в глаза. Гарретт, хочешь снова поваляться у бассейна?

Гарретт кивает. — Да, детка. Пойдем.

Они оба встают и направляются к шезлонгам, а я бросаю взгляд на Фрэнки, который скребет гриль инструментом. Я подхожу к нему и скрещиваю руки на груди.

— Роза заслужила поездку, — строго говорю я.

— Я не возражал, — бурчит Фрэнки.

— Тогда скажи ему.

Его глаза наконец-то переходят на мои, и они становятся мягкими. Его брови сходятся вместе, прежде чем он оглядывается на дверь. Пожав плечами, он продолжает скрести решетку.

— Сейчас он меня не слушает. У него что-то с головой.

— Что за мысли?

Он на мгновение замолкает, а затем хмурит губы. — Мой разговор с ним не принесет нам ничего хорошего.

— Серьезно? Ты же его лучший друг.

Фрэнки смеется, качая головой. — Ты удивишься, насколько он вспыльчив. Знаешь, кто может достучаться до него?

Я поднимаю бровь, и он смотрит мне в глаза. Его губы превращаются в улыбку, а затем он кивает в мою сторону. Он говорит обо мне?

— Я? Что?

— Попробуй, — призывает он. Он кивает головой в сторону двери. Я смотрю на нее, словно ожидая, что она вот-вот загорится или что-то в этом роде.

Затем я оглядываюсь назад, где находятся Роза и Гарретт. Они полностью потерялись в своем собственном мире. Фрэнки продолжает побуждать меня взглядом.

— Ладно, хорошо. Не знаю, почему это должна быть я.

Я вскидываю руки вверх.

— Disfrutalo36, — говорит Фрэнки, когда я направляюсь к двери. Я хмуро смотрю на него, но он только смеется. Я быстро задвигаю дверь, прохожу внутрь и закрываю ее за собой. Воздух прохладный, и я проклинаю себя за то, что оставила полотенце на стуле.

Я прохожу через кухню, но его нигде не видно. Мои босые ноги ступают по коридору. От кондиционера кожа покрывается мурашками, и даже мои чертовы соски начинают побаливать от холода.

Как только я приближаюсь к коридору, я слышу его голос. Как будто он с кем-то разговаривает. Я подхожу к двери его спальни и прислоняю ухо так близко, как только могу.

— Ты должна ей сказать, — сурово говорит мистер Сантос. Наступает пауза, прежде чем он разражается смехом, но это не тот смех, который бывает после шутки. Это скорее пассивный, снисходительный смех.