Если идея отбиваться от Светлых, которые с твоей точки зрения неправы, идея просто плохая, то отбиваться от Инквизиторов - смертельная.

Швед никогда не ощущал себя смертником. Не ощутил и сейчас.

Когда его под конвоем выводили со двора, он глянул направо, на место, где совсем недавно парковалась Лариса Наримановна. И сейчас там стояла машина, только другая, не вызывающе-красный кабриолет, а затрапезный серо-зеленый седан "Daewoo".

Но Инквизиторы повели Шведа в другую сторону. В машину его посадили в лучших шпионских традициях - на заднее сидение посредине, а двое сопровождающих подперли справа и слева. Куда его собирались доставить - Швед даже предположить не мог.

Можно понять его удивление, когда в итоге приехали в тот самый ресторан без вывески, в котором он не так давно пересекался с князем Юсуповым-самым младшим. Хотя, если разобраться, удивительного в том было совсем немного.

На этот раз его отвели не в большой зал, а в отдельный кабинет, где дожидался, разумеется, Дункель-Совиная Голова. Инквизитор, которому до всего было дело.

Шведа усадили за стол, на угловой диванчик, откуда выбраться - целая история. Для полноты картины конвоирам следовало сесть по бокам, но они делать этого не стали. Замерли чуть позади и поодаль.

– Ну, здравствуй, пострел, который опять везде поспел. Как самочувствие?
– поинтересовался Дункель.

– Бывало и получше, - честно признал Швед.
– Но жить намереваюсь.

– Ух ты, - Дункель даже усмехнулся.
– Намереваешься, значит? Раньше ты был более скромным и менее самонадеянным. Или уверовал в собственные силы?

– Я хорошо представляю себе уровень собственных сил, - ответил Швед уклончиво, так, чтобы толковать ответ можно было двояко.

– Тогда становится очевидным: лучше тебе не кочевряжиться, а отвечать. Всю правду, как есть. Для начала: что ты делал в схроне?

– Беседовал со стражем, - сообщил Швед честно.
– Любопытнейшее... существо. Или не существо - даже не знаю как его правильно обозвать.

Швед при этом покосился на маячащих за плечами долдонов-конвоиров. Сначала на одного, потом на другого.

– Скажите, а Завулон знает, что меня умыкнула Инквизиция?

Вопреки ожиданиям Дункель не стал раздражаться, и на вопрос ответил, правда чисто по-одесски:

– А почему это тебя интересует?

– Всякий маленький Иной уповает на шефа. Что еще остается маленьким Иным?

– Разве ты служишь в Дневном Дозоре Москвы?

– Вы прекрасно знаете, что нет.

– Тогда с какой стати ты считаешь Завулона своим шефом?

– С той стати, что так решил Завулон, а маленьким Иным... ну, вы поняли.

Дункель поморщился:

– То хвалишься, то прибедняешься... Держись уже какой-нибудь одной линии, а то смотреть на тебя тошно.

Очень хотелось ответить: "Тошно - так и не смотрите!", но это прозвучало бы чересчур дерзко, практически по-хамски. Дункель, конечно, поговорить любит, но это по-прежнему один из самых сильных магов средневековой Европы, и со времен средневековья он стал только сильнее. Никакого везения не хватит, чтобы уклониться от его гнева. К тому же, он облечен еще и формальными административными правами. Тут и с рядовыми-то Инквизиторами не больно поспоришь, что же говорить о высокопоставленных?

В общем, Швед промолчал.

– Слушай, Дмитрий Шведов! А давай-ка я не стану ходить вокруг да около и зайду сразу с козырей. Хочешь работать на меня? Я своих в обиду не даю.

Дункель повел головой, указывая на стоящих чуть позади телохранителей.

– Видишь какие... откормленные? Потом как-нибудь спроси их - жалеют ли они, что стали работать на меня?

Швед постарался сформулировать ответ подипломатичнее:

– Предложение от Иного вашего уровня - это, безусловно, честь. Но если я его прямо с ходу приму - боюсь, у Завулона возникнут ко мне законные претензии. А когда у магов уровня Завулона возникают законные претензии к магам уровня меня, легко представить какой из сторон вскорости сделается нехорошо.

– От Завулона, да и не только от Завулона, я тебя прикрою, - пообещал Дункель.

– Увы, я хоть и молод, но ужасно консервативен и предпочитаю, чтобы ко мне не возникало претензий даже от равных мне по силе Иных.

– Скучная ты личность, Дмитрий Шведов!
– недовольно констатировал Инквизитор.
– Как и все русские. Вы почему-то всегда отказываетесь от перспектив и денег ради сомнительных принципов, которые на самом деле скорее предрассудки.

– Честь и верность - это не предрассудки. А продажных шкур и среди русских предостаточно, увы.

– Гораздо меньше, чем среди нерусских, можешь мне поверить. Ладно, доннерветтер, ответь тогда на простой вопрос, за который тебя никто точно не станет ругать, даже Завулон: почему ты с первых же слов поверил Кондору и немедленно побежал к схрону? Ты же по природе скептичен и недоверчив? Не вяжется как-то.

Швед помедлил. В голове сами собой всплыли слова Завулона: "Если будут спрашивать - не выделывайся и отвечай, причем, правду - тогда точно не запутаешься". Прямой смысл именно так и поступить, а там - авось кривая вывезет. На авось надеяться - тоже очень по-русски.