Наблюдатели молча созерцали как Пашка, Нинель и Марта погрузились.

"Может, и мне так?
– подумал Швед.
– Цинично сесть и уехать, ни слова не сказав?"

Возможно, он так и поступил бы, но не сложилось. Молчание нарушил, конечно же, Светлый:

– Что здесь делают посторонние лица?

Швед недоуменно огляделся. Пространство перед Московским вокзалом, понятно, не пустовало - люди вокруг роились, как муравьи вокруг родимой кучи в солнечную погоду. Даже парочка Иных в некотором отдалении наблюдалась.

– Не паясничай, Шведов!
– пробурчал Солодовник.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду твою свиту. Ну, ладно еще секретарша, можно понять. А остальные? Особенно москвич?

– А с целью прикрыть, когда меня выпинывают из поезда и собираются придавить маг в серебряном плащике, пара дрессированных вампиров и неопознанная мной зубастая зверушка величиной с хороший бульдозер.

– Тебя и так прикрыли, - мрачно сказал Светлый.
– Или ты не разглядел Стену Лю Чжэня?

– Разглядел, - не стал отрицать Швед.
– Но уже после того, как меня прикрыли свои. А что до москвича... Не пешком же мне по Питеру разгуливать? Вот я и решил вопрос, как это у нас принято. Есть претензии?

По одобрительному взгляду и кривоватой ухмылочке Юрия Швед понял, что взял единственно верный тон в общении со Светлым.

– Я все упомяну в отчете!
– предупредил Солодовник сварливо.

– Да пожалуйста! Особенно рекомендую заострить вопрос на том, что посланец трех сил наотрез отказался ходить пешком и вызвал водителя на несерийном "Аурусе". Успехов в эпистолярном жанре, коллега!

Светлый не ответил, только насупился.

– У наблюдателя от Темных вопросов и претензий нет, - елейным голосом сообщил Юрий.
– Свидетельствую: адепт миссии под тройным патронажем прибыл в город Санкт-Петербург в приемлемые сроки и в обнадеживающем состоянии.

Хена, облаченный вовсе не в балахон, как полагается Инквизитору на службе, а в потертые джинсы и футболку с надписью "Живи Донбасс", был краток:

– Инквизиция услышала слово Света. Инквизиция услышала слово Тьмы. Инквизиция пока не видит причин вмешиваться.

– Ну, конечно, конечно, - досадливо махнул рукой Солодовник.
– Чтобы Темный не покрыл Темного?

Хена в ответ вежливо улыбнулся и даже не стал заострять вопрос на том, что он в Инквизиции так давно, что Темным его никто из действующих Иных уже и не помнит.

В итоге Солодовник развернулся и пошел к переходу, ведущему в сторону Невского проспекта. Юрий ободряюще отсалютовал и направился на Лиговский. А Хена никуда не пошел, он внезапно обратился к Шведу, причем заведомо неофициальным тоном:

– Кто эта малышка, Темный?

– Марта?
– удивился его любопытству Швед.
– Новообращенная. Упырица, насколько я понимаю, но какая-то нетипичная, это спецы пусть разбираются. Нашел ее в Севастополе, инициированной, но дикой, привел к Договору, зарегистрировал, все чин-чинарем. А что?

– Лихо она кровососа порвала, давно такого не видел. Правильно сделал, что взял ее с собой.

Он вздохнул:

– Езжай, адепт. И не тяни особо с заданием, времени много, но оно никогда не ждет.

И снова исчез, как недавно из купе поезда. Никого на площади факт его исчезновения, конечно же, не заинтересовал.

Швед уселся в "Аурус", вперед, рядом с Шагроном.

– Отбрехался?
– поинтересовался тот с ленцой.

– Ясен пень!
– подтвердил Швед.

– Насчет меня сильно бухтели?

– Светлый малехо побухтел, не без этого.

– А Юра?

– Юра претензий не имеет.

– Он вчера днем на меня смотрел как-то странно, - сообщил Шагрон.
– Как будто знал, что из Москвы уеду и столкнемся тут.

– Почему "как будто"?
– пожал плечами Швед.
– Он сильный маг, что ему стоит вероятности считать?

– Это да, - согласился Шагрон философично.
– Хорошо нам, магам! Не то, что каким-нибудь перевертышам...

Он обернулся и поглядел на Марту. Марта обезоруживающе улыбнулась. Тогда Шагрон поглядел на Ниночку: