Когда он увидел, что папа с дядей Фёдором и Матроскиным в кафе зашли, он сразу чёрные очки из кармана достал, спортивную шапочку надел и к ним подошёл. И так интеллигентно начал:

— Хорошая у вас машина.

— Хорошая, — говорит папа.

— Давно купили? — спрашивает дедушка Кадушкин.

— Недавно, — отвечает папа.

— Сигнализацию поставили?

— Не успели ещё, — ответил папа.

Тут кот Матроскин спохватился:

— Зачем нам сигнализация. Вон у нас в машине сигнализация сидит, какая зубастая. Системы Шарик-зубарик.

— И верно, — говорит дедушка Кадушкин, — с такой сигнализацией вам никакие воришки не страшны.

А про себя подумал: «С такой сигнализацией умелый человек в пять минут справится».

А сам дальше спрашивает:

— Только ваша машина для сельской местности вовсе неприспособленная.

— Это почему? — спрашивает Матроскин.

— Да потому, что по нашим дорогам ваши городские колёса пробуксовывать будут.

— У нас колёса особые, — говорит папа. Ярославского шинного завода с углублённым протектором. Опытная партия.

— И запаска у вас есть?

— И запаска есть, — ответил папа. Как же без запаски.

— Тогда другое дело, — сказал дедушка Кадушкин и отошёл. Но эти опытные колёса очень ему запали в душу.

Он решил их похитить и продать местным автомобилистам. И он приступил к операции. Он придумал: «Первым делом надо сигнализацию отключить».

Он имел в виду Шарика. И решил он это сделать при помощи специальных таблеток.

Дело в том, что все жулики в мире спят плохо. Их совесть мучает. И они успокаивающие таблетки употребляют, снотворные. Чем преступнее жулик, тем сильнее у него снотворные таблетки.

У дедушки Кадушкина таблетки самыми сильными были, потому что дедушка был жулик первого класса.

Он купил в кафе два пирожка с мясом, запихнул в них две таблетки для крепкого сна и к Шарику подошёл.

— Вам ваши товарищи из кафе пирожки передали. Чтобы вам тут не скучно было.

Шарик, ничего не подозревая, эти таблетки и съел.

Когда папа с дядей Фёдором и Матроскиным из кафе пришли, он им сказал:

— Большое спасибо за пирожки.

Они подумали, что это он их критикует за то, что они о нём забыли. Поэтому они сильно застеснялись и ничего не сказали. А если бы они спросили: «За какие пирожки?» — дело, может быть, по-другому бы повернулось.

Когда простоквашинцы вдоволь накатались по городу на машине и домой вернулись, папа сказал:

— Теперь я к вам чаще буду приезжать. Когда на такой машине из города едешь, отдых с самой первой минуты начинается.

Потом они все вместе сено для коровы Мурки в стог складывали и яблони поливали. Ещё огурцы собирали на огороде. В общем, хорошо наработались. Надо было отдыхать.

Но неуёмный Шарик сказал:

— А давайте будем в пряталки играть.

Папа с мамой ответили:

— Мы уже наигрались. Мы после вашего дачного отдыха рук, ног поднять не можем. Мы пойдём на сеновал прятаться до утра.

А дядя Фёдор и Матроскин решили немного поиграть. Это всегда было интересно, хотя и очень трудно.

Кот Матроскин очень хитро умел прятаться. Он мог в будку Шарика залезть и за крышу когтями вцепиться. В будку заглядывай не заглядывай, не видно его.

Шарик прятался не так хорошо, зато хорошо всех отыскивал. Он всех по запаху искал. Нюх у него был как у собаки, но не простой, а охотничьей. Он дядю Фёдора в любом месте находил, хоть в шкафу, хоть в сарае, хоть на крыше. И дяде Фёдору труднее всех приходилось.

Поэтому дядя Фёдор решил так спрятаться, чтобы его вынюхать было нельзя. Он в багажник папиной машины залез. Крышку захлопнул и стал ждать, когда Шарик опростоволосится.

Кот Матроскин тоже хитро спрятался. Он на корове Мурке устроился, лёг на неё, как коврик или как седло, и всё. Запах от него идёт коровий, и не видно его совсем. От Муркиного тепла он сразу уснул.

Шарик побегал, побегал кругами — нет дяди Фёдора, нет Матроскина. Шарик решил, что папа с мамой их на сеновал арестовали, и в свою будку ушёл.

Здоровье у Шарика крепкое было, его организм долго таблеткам не сдавался. Но в конце концов, таблетки победили, и он заснул.

Заснул и дядя Фёдор в багажнике.

Утром рано-рано, когда только рассветать стало, дядя Фёдор проснулся. Руки, ноги у него затекли, и замёрз он сильно.

Дядя Фёдор вправо поворачивается — стенка, влево — стенка.

«Где это я? — думает дядя Фёдор. — Может, меня похоронили?»

Вдруг он слышит, как к машине другая машина подъехала, шинами зашуршала. И какой-то тихий разговор начался.