Корабль, замедляя ход, входил в порт. Шум на палубе усиливался, пассажиры толпились у борта, стремясь поскорее сойти на берег. Беспокойный гомон чужой речи, пестрота одежд и лиц – все говорило о близости иного, незнакомого мира. Мира, который отныне станет моим.

Справившись с волнением, я расправила плечи и глубоко вдохнула. Что бы ни ждало впереди – я готова встретить это с высоко поднятой головой. Недаром же во мне течет кровь своевольных Эштонов!

– Идем, Ханна, – решительно сказала я, подхватывая юбки. – Нам пора на берег. Прощай, туманный Альбион! Здравствуй, Венеция – город тайн, авантюр и новой жизни!

***

Ступив на венецианский берег, я замерла, ошеломленная окружающим великолепием. Дворцы, церкви, палаццо сверкали в лучах полуденного солнца, как россыпь драгоценных камней. Узкие улочки и каналы петляли меж домов причудливым лабиринтом, так что голова шла кругом. В воздухе плыли ароматы специй, цветов и моря, дурманя и волнуя кровь.

– Боже мой… – выдохнула потрясенная Ханна. – Мисс, вы только поглядите! Это и впрямь райский уголок!

Я улыбнулась, разделяя ее восторг. Сердце колотилось от предвкушения чудес. Казалось, сам воздух здесь был напоен духом авантюризма и веселья.

Но тут меня кольнула тревожная мысль. Странно, что синьор Альвизе, управляющий тетушкиным палаццо, до сих пор не встретил нас. Ведь я писала ему о времени прибытия… Уж не случилось ли чего?

Я тряхнула головой, отгоняя дурные предчувствия. В конце концов, у почтенного синьора могли найтись неотложные дела. Или письмо затерялось в пути. Нет смысла терзаться понапрасну! Лучше пока осмотреться в городе, а к вечеру добраться до палаццо самим. Благо, тетя Беатрис в своем письме обстоятельно расписала, как его найти.

Приняв решение, я подхватила саквояж и зашагала прочь от пристани, увлекая за собой Ханну. Вскоре мы уже петляли по извилистым улочкам, то и дело ахая от восторга.

Боже, какое буйство красок! Какая роскошь и ветхость, угрюмое великолепие и веселое убожество! Розовый мрамор палаццо, черные провалы подворотен, золото мозаик, цветные лохмотья, развешенные на веревках меж домов…

Ханна озиралась по сторонам, не скрывая изумления. Еще бы – здесь все было иначе, чем в туманном Лондоне!

На площади Сан-Марко мы ненадолго присели у старинного фонтана, жадно глотая теплую воду. Полосатые натяжные тенты чуть колыхались над головой. Откуда-то доносились звуки мандолины и звонкий переливчатый женский смех.

– Настоящее приключение, а, Ханна? – улыбнулась я, щурясь на солнце. – Как Алиса в Стране чудес!

Девушка кивнула, сияя глазами. Кажется, она тоже поддалась очарованию момента и напрочь позабыла обо всех треволнениях.

Дальше мы двинулись через Мерчерию – улицу лавок и магазинов, где бойкая торговля шла с утра до ночи. Золотых дел мастера, ювелиры, парфюмеры, скорняки, продавцы шелков и бархатов зазывали покупателей. В пряном воздухе дрожали крики разносчиков, звон колокольчиков, шарканье подошв по камням мостовой.

Заглядевшись на витрины, я случайно толкнула локтем чью-то корзину. Оттуда с возмущенным кудахтаньем выпорхнули куры. Миг – и улица превратилась в бедлам: вопли торговцев, хлопанье крыльев, визг женщин, на чьи юбки пикировали разъяренные птицы…

– Простите, простите! – залепетала я, пытаясь увернуться от разгневанной торговки. Та грозила мне кулаком и голосила так, будто я зарезала всю ее родню до седьмого колена. Какой-то краснолицый дядька с козлиной бородкой, гнусно ухмыляясь, попытался ущипнуть меня пониже спины.

Я взвизгнула, отскакивая, и с разбегу налетела на Ханну. Бедняжка охнула, выронила саквояж. Он лопнул, рассыпав наши пожитки по мостовой. Под дружный хохот зевак мы бросились их подбирать.

Кое-как запихнув вещи обратно, мы со всех ног улепетывали от негостеприимной Мерчерии. Только в безлюдном проулке я отважилась остановиться и перевести дух.

– Ну и денек! – выдохнула Ханна, утирая пот со лба. Белый чепчик ее съехал набок, щеки пылали, но глаза возбужденно сияли. – Не думала, что венецианцы такие… бойкие!

Я невольно фыркнула. Чем дальше, тем больше убеждалась: здесь все не так, как в благопристойном Лондоне. Того и гляди, окажешься в какой-нибудь переделке!

Тем временем солнце уже клонилось к закату, тени удлинились. Ноги ныли от усталости, горло пересохло. Пора было подумать об ужине и ночлеге. Не ровен час, застанем ночь в обществе гулливых венецианцев!

Заплутав еще немного в хитросплетении улочек и горбатых мостов, я встревожилась не на шутку. Неужто мы заблудились?

Тут за очередным поворотом нас окутали сумерки. Я невольно поежилась. Куда это мы забрели? Вокруг будто сгустилась тревожная, гнетущая атмосфера. Дома казались ветхими, неопрятными, с облупленной штукатуркой и подозрительными провалами дверей. На перилах мостов чернели потеки плесени.