– В ночь убийства ваш клиент был замечен в доме кутюрье Франка, куда привозил какой-то груз. И, замечу, украшение авторства месье Жюля было надето на очередную жертву. Это тоже совпадение?

– Насколько мне известно, несколько дней назад месье Франк подал заявление на розыск бывшего секретаря за подмену хрустальной короны, совершённую в прошлом году. Мой подзащитный в глаза её не видел. Ведь так, Анисим?

Студент кивнул.

– А что касается ночного визита в дом модельера, это личные дела моего подзащитного с известным и уважаемым человеком. К вашему расследованию они не имеют никакого отношения. Разве дом кутюрье считается местом преступления?

– Нет.

– Тогда это вас не касается.

– Что он привёз в ящике? Если это и впрямь не имеет отношения к преступлению, я больше не буду спрашивать про его дела с месье Жюлем.

Самокрасов и адвокат переглянулись. Потом студент наклонился к Левко и что-то прошептал ему на ухо. Последний внимательно выслушал и успокаивающе похлопал подзащитного по руке.

– Мой клиент привёз написанную им собственную картину по заказу месье Франка. Это все ваши доводы, господин сыщик?

– Анисим – ночной сторож в театре. У него есть доступ к костюмерной и реквизиту.

– Театр заявлял о пропаже каких-то вещей? Может быть, сотрудники опознали свои наряды на убитых девушках?

Тон у поверенного стал издевательским. Митя молчал. Казавшиеся весомыми доказательства рассыпались на глазах.

– Позвольте поинтересоваться, – продолжал адвокат. – У вас есть прямые улики, указывающие на господина Самокрасова? Следы, отпечатки пальцев? Показания свидетелей? Вещи убитых найдены в его доме? Орудие преступления? Ничего? Тогда о чём мы тут говорим?

– У него нет стопроцентного алиби на даты убийства. Он живёт один, некому подтвердить его непричастность.

– Но и причастность тоже некому. Разве кто-то видел его на месте убийства и опознал? Насколько мне известно, у вас нет даже примерного описания преступника. Так что увольте, Дмитрий Александрович, но ваши домыслы – пшик. Вам просто не нравится мой клиент, зато он удобный претендент на роль душегуба. Да, он вспыльчивый и несдержанный человек, но это не повод делать из него убийцу без всяких на то доказательств. Признаться, я в вас разочарован.

– А я вроде не давал вам повода очароваться. – Митя от злости сорвался на грубость. Всё идёт кувырком.

Василий Иванович покачал головой:

– Эх, дерзость юности. Я ведь о вас наслышан. Молодой, перспективный, коллеги о вас хорошо отзываются. Я так надеялся, что в полиции наконец появились новые люди – прогрессивные, интеллигентные, избегающие устаревших экзекуторских методов, уважающие закон… А вижу, простите, то же, что и всегда. Жонглирование косвенными уликами и огульные обвинения. Жаль, очень жаль…

– А вот морали мне читать не надо, Василий Иванович. Уж кому-кому, а не адвокату произносить мне проповеди о манипуляции законами и чистоте ведения дел. Я тоже, знаете ли, наслышан.

– Туше. – Левко развёл руками и широко улыбнулся. – Так что, мой клиент свободен?

Митя лихорадочно соображал, вспоминая, не упустил ли он важной зацепки. Неужели все кончились? Нельзя так просто упускать этого студента!

– Минутку. – Митя открыл ящик стола, куда сложил некоторые из найденных у Самокрасова вещей. Вот оно! – Что ж, с обвинениями в убийстве мы пока повременим, но другое правонарушение вашего подзащитного я оставить без внимания не могу. И, боюсь, в доказательство этого проступка есть самые что ни на есть прямые улики.

Дмитрий поставил на стол коробку, доверху набитую билетами тотализатора. На купонах явственно читались надписи кривыми буквами: «Мустанг», «Сизарь», «Хвалёный»…

– Ваш клиент, Василий Иванович, – заядлый тотошник [30] . В этом сомнений нет. На билетах его почерк и отпечатки пальцев. Уверен, Анисима с удовольствием опознают многие завсегдатаи ипподрома. Вы отлично разбираетесь в законах. Игра на скачках и бегах запрещена воспитанникам всех учебных заведений. Так что господин Самокрасов до решения суда пока погостит у нас.

Студент, который совсем было расслабился, теперь снова напрягся, и Митя наконец уловил страх в тёмных глазах. А вот это и вправду серьёзно. За азартные игры могут и исключить. Анисим умоляюще уставился на адвоката.

– Не волнуйся, – по лицу Левко пробежала тень недовольства. – Я всё улажу. Сейчас же запрошу рассмотрение дела у мирового судьи на ближайшее время. Постараемся отделаться штрафом. Пару часов ещё побудешь здесь. Ничего никому не говори без моего присутствия.

Василий Иванович резко встал и направился к выходу.