Врачи зашли в ординаторскую.

– Ну, какие будут идеи насчет диагноза? – спросил первый врач. Он снял маску, достал сигареты, закурил, выдыхая воздух в открытое окно.

– Я видел нечто подобное, - сообщил второй, пожилой, тоже доставая сигареты. – В Свердловске три года назад. К нам в областную больницу привезли облученного с АЭС. Вот у него почти такой же вид был – кожа гнила и слезала клочьями… Но здесь…

– У него еще перелом челюсти, - сообщил первый врач. – В двух местах. Сделали рентген, обнаружили. Хотели поставить сетку, но отказались. Смысла нет. Умирает парнишка.

– Его переводить надо в ОКБ, в ожоговую. Насколько я понял, случай совсем не заразный.

– Не заразный, - согласился первый врач. – Человек гниёт заживо. Причину установить невозможно.

– А сам он что говорит?

– Уже ничего. Первое время пытался что-то сказать, но со сломанной челюстью особо не поговоришь. Удалось только выяснить, что месяц назад прибыл из мест заключения, сидел за разбой, нигде не работает. Только паспорт успел получить.

– Ну, а смысл тогда что-то делать? – цинично хмыкнул третий врач. – Болячка не заразна. Лечению не поддается. Этот ЗэКа подхватил её на зоне, скорее всего, а сейчас болезнь активизировалась. Больной умирает. Мы ему помочь не в силах.

– Тогда так и запишем, консилиум пришел к выводу, что болезнь вызвана радиоактивным облучением, - предложил первый врач. – Другие предложения есть?

– Странно как-то, - сказал, затягиваясь сигаретой, второй. – Ни с того, ни с сего… А кто скорую-то вызвал?

– Друзья его. Причем из-за перелома челюсти и, очевидно, сотрясения мозга. А в скорой обнаружили прогрессирующие язвы по всему телу.

– Из-за такого диагноза придется ставить в известность органы… - заключил третий врач. – Радиоактивное заражение это серьезно. Надо что-то другое…

– Давайте напишем признаки ожога кислотой или щелочью? – предложил первый. – Типа, диагноз установлен консилиумом врачей. В любом случае ночь он не переживет, перевозить смысла нет. Да и проверять никто не будет. Ну, что ж? Распишемся в собственном бессилии… Ну, бывает…

– Согласен! – кивнул второй.

Выходя из ординаторской, второй врач задумчиво вполголоса, словно сам с собой, сказал:

– Говорят, что когда ведьма проклятье накладывает, то вот так же человек заживо гниёт.

– Какая ведьма? Какое проклятье? – отреагировал первый врач. Слух у него оказался отменный.

– Да, нет, это я так…

Глава 30

Сюрпризы разные и не всегда приятные.

Моя новая кожаная куртка привела в восторг maman и вызвала чувство жуткой зависти у друзей.

– Только вечером по поселку не ходи в ней! – хмуро посоветовал Андрюха. – Снимут враз! По голове сзади зарядят, пикнуть не успеешь.

При этом он прищурил левый глаз, словно прицеливаясь, как будто уже собрался «заряжать» сам.

Он только что вернулся из Москвы, радостный и довольный, как и его мать. Еще бы! Диагноз не подтвердился. Врачи только разводили руками – нету диабета…

– А где твои «Ли»? – спросил Мишка. – Которые мы пошили?

– В стирке, - хмуро ответил я и соврал. – Упал в них неудачно. И батник испачкал и порвал, и джинсы изгваздал. Обидно!

– Еще бы, - согласился Андрюха. – За батник-то сколько отдал?

– Четвертной и первый раз надел. Прикинь?

– А куртяк где срубил?

– Случайно сегодня в ЦУМе выбросили, - соврал я, - а я рядом оказался. Всего 80 рублей.

– Класс! – согласился Андрей.

Мишка молчал, загадочно хмыкая. Наверное, догадался, про какой «ЦУМ» я говорил. Мы дошли до клуба, посмотрели афишу. Сегодня вечером в клубе объявлен показ мелодрамы «Любовь моя. Печаль моя», производства СССР-Турция.

Мишка мрачно выдал:

– Пойдём, всплакнём?

– Пойдём, только домой, - отозвался Андрюха.

– То-то они на остановке афишу не выставили, - заметил я.

– Выставили, - возразил Андрюха.
– Только наверняка народ сразу сорвал.

Сначала проводили Андрея, потом Мишку. С ним я посидел на лавке недалеко от его дома. Мишка закурил, традиционно спросив у меня:

– Будешь?

Я так же традиционно отмахнулся:

– Нет!

– Андрэ какой довольный ходит, - задумчиво выдал Мишаня после очередной затяжки. – Хорошо ты с ним…

Он ткнул рукой в куртку:

– Фарца?

– Фарца! – согласился я. – Двести.

– Нормально, недорого…

Домой я шел в гордом одиночестве. У самого подъезда меня рванули за рукав: