Я предложила ей записывать содержание снов, расшифровывая, что они говорят об этих чувствах. Вскоре раздался телефонный звонок, и клиентка с восторгом пересказала недавнее сновидение:

— Я копаюсь в саду возле дома. Подошла маленькая девочка — она была голодная и замерзшая — и я спросила, не помочь ли ей найти ее мать. Девочка заплакала и сказала, что не хочет идти домой. Тогда я спросила, не хочется ли ей остаться со мной. И она подтвердила. Она цеплялась за меня, будто чего-то боялась. Когда я поинтересовалась, не боится ли она идти домой, она сказала, что боится, и добавила, что мать сильно пугает ее.

Чтоб остановить этот страх, я посоветовала ей простить себя за него. И объяснила, что она простит свою мать быстрее, если не будет принуждать себя идти домой. Я сказала, что она может оставаться со мной, что я буду кормить ее, а ей нужно всего лишь перестать себя ненавидеть за то, что страшится идти домой. Этот страх был совершенно естественным и, вероятно, даже предусмотрительным, поскольку помогал ей получить защиту, в которой она нуждалась.

"Я понимаю, — написала она, — почему я так боялась, так не хотела вернуться и навестить свою мать. Мои чувства были естественны для ребенка. Я испытывала их и сейчас, будучи взрослой".

Наблюдая себя в образе испуганного ребенка и слыша свой собственный обучающий, поддерживающий совет, она, в конечном счете, смогла обращаться с собой более человечно. Впервые в жизни она обращалась с собой так доброжелательно, потому что никогда не получала подобного обращения в детстве от родителей.

Мы можем помочь себе почувствовать внутреннюю безопасность, лишь принимая себя такими, какие мы есть. Чем быстрее мы сделаем это, тем быстрее прекратятся отвратительные поступки, потому что большинство из них совершается от неуверенности и гнева.

Неуверенность в самих себе заставляет нас держать других людей на расстоянии. Один мой друг называет это "синдром гармошки". Мы всегда разворачиваемся, когда чувствуем безопасность. Обычно это происходит, когда отсутствует тесная близость в отношениях (как с новыми знакомыми или друзьями, которые не слишком близки нам), и мы сжимаемся, когда чувствуем себя более доступными для агрессии. Человек, испытывающий страх, вечно доказывает правоту своего представления о себе и своих взглядов на мир. Если он создал себя по образу кого-то непривлекательного, тогда он и будет действовать, соответствуя именно этому образу.

Лучшее решение этой дилеммы — наращивание внутренней силы. Беспомощность, никчемность и непривлекательность исчезнут, по мере зарождения нового представления о личной безопасности, силе и т. п.

Ирония заключается в том, что довольно часто мы должны заботиться о себе, словно напуганные дети. На определенном уровне существования это, конечно, так и есть. Бессмысленно бросать ребенка в глубокий пруд, если он боится воды. Гораздо лучше работать с ним уверенно, спокойно и мягко на мелководье, пока он не убедится, что не утонет. Этот более щадящий метод внутренней работы необходим и нам для того, чтобы стать единым целым. Наверно, я повторяю то, что много десятилетий назад писал немецкий поэт Райнер Мария Рилке:

" В глубине любого страха лежит беспомощность, жаждущая помощи от нас".

Помогают исцелению не только поощрительное, щадящее отношение к себе, но и требования роста, понуждающие выйти из толпы, даже если это пугает. Когда мы любим себя такими, какие мы есть, мы даем себе силы и уверенность идти нашим собственным путем, покинув безопасность, называемую "стадом", и развиваться дальше в то, чем мы действительно являемся.

Развивать и выражать собственные способы существования — это, значит, уметь справляться с новыми образцами поведения, отношениями, встречами с новыми людьми и ситуациями. Когда в новых обстоятельствах мы говорим себе, что мы не можем или не знаем, как сделать что-либо, воссоздаются привычные шаблоны. Такие утверждения способны причинить только вред. Намного лучше, если б мы смогли принять ту часть себя, которую видим колеблющейся или запуганной. Как зрелый человек, родитель, разговаривающий с ребенком, мы тоже можем сказать себе, что потихоньку, шаг за шагом, научимся обращаться с неизвестным. Гораздо умнее принять ту часть себя, которую мы долго не принимали, и даже присоединить ее к своему осознанию, что мы есть.

Как правильно учит Юнг, это теневое Я сомнительной храбрости или добродетели есть наш скрытый брат, без которого мы не можем быть единым целым. Если не можем принять эту неприятную, ограниченную, испуганную и пугающую часть нас самих, не может быть исцеления чувства собственного достоинства. Следовательно, мы заплатим очень высокую цену, если будем продолжать ругать себя за то, что имеем эти качества. Ведь именно то, что мы ненавидим в себе сейчас, но примем и используем, сделает нас целым. Я наблюдала, что огромную пользу приносит вдумчивое чтение каждое утро следующей духовной выдержки:

Другой клубок проблем, связанных с обретением чувства личного достоинства связан со скоростью нашего развития. Неуверенный и нервный человек часто нетерпелив в вопросах саморазвития. Он рисует себе яркое и быстрое движение к большому количеству идеальных целей. Его истинное желание — произвести впечатление на остальных, а не исправить качество, стиль и характер жизни. Возможно, он хочет, чтобы люди увидели, как быстро он может пройти через тяжелое испытание. Или чтобы другие поразились его мгновенным превращениям.