Шрифт:
К счастью, один из инженеров НИИ буквально на днях приобрёл словарик вновь образованных технических терминов, в коем прочёл ответ:
«Эргономика82 – это наука, основанная на физиологии, технике и психологии того, как люди взаимодействуют со своей рабочей средой. Цель данной науки, это предоставление рекомендаций по повышению эффективности и комфорта при обустройстве рабочей среды».
Тут же генерал Филин позвонил в Департамент здравоохранения СССР, а когда тамошние бюрократы стали волынить – вновь обратился в «Главный промышленно-экономический отдел при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР), лично к комиссару государственной безопасности III ранга Кобулову. Не прошло и шести часов после того звонка, как в НИИ ВВС спешно прибыла большая группа медиков в сопровождении «кураторов» - плечистых парней в казённых пиджаках и с институтско-университетскими дипломами. В течении трёх дней опросив - как лётчиков-испытателей НИИ ВВС, так и участвовавших в боях лётчиков истребителей из окружных авиачастей - светила советской медицины дали нужные рекомендации по «эргономичному» расположение приборов, выключателей, кранов и рукояток в кабине истребителя.
***
Но вот ручка управления – «орган ручного управления самолётом, позволяющий изменять крен и тангаж воздушного судна» - должна быть не только «удобно» расположена между ног лётчика, но и…
Говоря термином из того же словарика:
«Травмобезопасна».
Об таком, не только в авиации… В армии, флоте и в целом в народном хозяйстве, ещё не привыкли задумываться.
Всё то же группой медиков был проведён опрос лётчиков совершавших посадку «на брюхо» в результате ошибки при взлёте-посадке или в результате аварийной ситуации - чаще всего связанной с неисправностью шасси. Чистая физика за пятый класс: машина резко тормозит, а тело лётчика – даже привязанное ремнями – двигается по инерции вперёд, и… И оказалось, что да: зачастую и, сплошь и рядом - пилот травмирует об ручку управления своё «самое сокровенное».
Правда, на эту тему лётчики очень не любят говорить. Словами медиков:
– Клещами слова не вытянешь!
Не говоря уже про то, чтобы «показать» последствия травмы:
– Без приказа - ни в какую! Да и на приказ часто посылают… Сами понимаете, товарищ Фомин – куда именно. И ни что не скажешь – командиры, как никак!
На вопрос: приводит ли эта травма к каким-нибудь серьёзным последствиям – к импотенции, например, большинство респондентов – не только отказывались отвечать… Но и порой вели себя крайне агрессивно, предлагая медикам самим совершить вынужденную посадку и потом проверить – будет «стоять» у них хотя бы по утрам, или круглые сутки «на полшестого».
Ну, или просто – били «фейс», пытались бить, или по меньшей мере – обещали это сделать.
Впрочем, главный медик заметил:
– Некоторые перед тем как грубить, краснели или отводили глаза. Значит, «дыма без огня не бывает»! А стало быть – это предположение требует подтверждения в экспериментальном порядке.
На медиках опыты ставить не стали – как всерьёз предлагали попавшие род опрос лётчики, а выпросили у того же Кобулова группу зэков с третьей судимостью. То есть по новому УК СССР – приговорённых к пожизненному сроку с возможностью подачи апелляции через двадцать пять лет. Конечно, всё по «духу» закона и добровольно от слова «с песней»:
Взамен, после завершения «медицинских опытов» - добровольцам можно было подать прошение об пересмотре дела досрочно. Если подопытный зэк, конечно, сохранит чисто саму возможность что-либо «подавать»… Или, даже просто дышать.
Вот например, после первого опыта переливания физраствора в условия приближенных к военно-полевым, какие-либо «возможности» - сохранили лишь четверть подопытных крол…
Зэков.
Но кто не рискует – то не пьёт. А среди этой категории граждан, любителей «хапнуть адреналина» всегда было выше нормы.
Разумеется, настоящие самолёты тоже портить не стали. Находчивые инженеры из НИИ запроектировали неподалёку от аэродрома узкоколейку длинною метров сто, по которой вместо крылатой машины до скорости сто – сто двадцать вёрст в час, силой сжатого воздуха (пригодилась корабельная катапульта) разгонялась бескрылая модель кабины – врезающаяся в бетонную стенку.
После первого же «заезда», тщательно осмотрев подопытного и проведя меж собой консилиум, медики выдали диагноз:
– Жить будет, но вот детей иметь… Навряд ли. Сплошная haematoma.
Генерал Филин не знал, что такое «haematoma» и чисто из любопытства глянул… И тут же освободил от обеда желудок и даже часть кишечника… Ту, что повыше.
Вернувшись из служебного туалета – где «освобождал» уже нижнюю часть, отливая изумрудно-зелёным цветом лица – как у иноземного рептилоида, он спросил:
– А в испытаниях катапультирующего кресла он участвовать сможет? А то меня товарищ Кобулов предупредил: следующее поступление «добровольцев» только через месяц. Мы у него не одни.
Медик, почесав лоб под белой шапочкой, поинтересовался:
– А это опасно?
Филин непроизвольно, «зеркально» почесал затылок под фуражкой:
– Возможно. Ещё не знаем, так как ещё никто не покидал самолёт с помощью такого устройства… Только «Иван Иваныч» - манекен.
Пока медик соображал что ответить, подал голос безымянный зэка:
– Смогу… Записывай, гражданин начальник.
И прошипел корчась от боли в области «причиндалов»:
– Шшш… На@уй мне теперь такая жизнь.