– Ну, значит, поживём-увидим.

Флэй достаточно отдохнул и принялся обратно наматывать на ноги портянки. Душок от них тянул неописуемый. У него даже закружилась голова. Но других пока не нажил и был рад тому, что есть. Натягивая сапоги, Альдред спросил:

– Так а что это за отряд, в котором ты служишь? «Медуза», что ли?

Джада залилась хохотом.

– Какой ты фантазёр! Я в «Фениксе» служу.

Губы блудного сына скривились в усмешке. Шутка ли, среди всех возможных сатиновых халатов к нему в руки попался именно их.

– Сколько человек под началом твоего капитана? – поинтересовался он.

– Тридцать один в отряде. Поделены на три группы. Я с командиром, – рассказывала Верде. – Нас вот семеро в группе. Трое погибло. Зато к нам прибился один юстициар. Итого восемь.

– Потрепало же вас, – соболезновал Альдред, вставая.

– Можешь к нам присоединиться. Люди нужны. Если надо будет, я замолвлю за тебя словечко. Думаю, капитан только обрадуется, – науськивала Джада.

– Я подумаю, – неуверенно промямлил Флэй.

– Уж поверь, Альдред, лучше с нами, чем с другими, – настаивала брюнетка, скрестив руки на груди. – В «Цербере», судя по твоему имечку, тебя оторвут с ногами и руками. Но сомневаюсь, что тебе понравится славить солнце без ума и задирать инквизиторов, которые мордой не вышли. По глазам вижу, ты будешь получше этих фанатиков. А «Медуза»… в «Медузу» тебя не возьмут. Это следует понимать.

– Славить солнце? – Он напрягся. – Что ещё за языческое дерьмо?

– Видишь ли, Альдред, в «Цербере» служат лишь белокурые бестии. У них там что-то вроде лурского братства, идей превосходства по этническим признакам. Считают себя лучше всех прочих. Поднимают за империю тост. Щемят остальных. Нашему Лиходею особенно достаётся. Почему? Не знаю. Но это факт.

Флэй вскинул бровь, придя в замешательство.

– Как их до сих пор не отправили под трибунал за разжигание розни?

– Пойми: иногда достоинства перекрывают недостатки. Они косят всех так, как никто другой. В эффективности «Цербер» может и с «Медузой» потягаться. А их языческие выходки – просто шалости. Своё дело они знают. Честно сказать, им ты подходишь, но подходят ли они тебе? Задумайся, Альдред.

Он фыркнул и покачал головой.

– На мой взгляд, они сборище богохульников и еретиков. Тоже сектанты. Что забыли в Инквизиции, неясно.

– Если бы поклонялись Пантеону, да, им было б не сносить голов. А их статуэтки лурских божеств и прочая дребедень – это всё детские шалости. Варварский фольклор. Так думают Верховные. И я повторюсь, не время сейчас разбрасываться людьми…

– Ладно, я понял тебя, Джада, – не стал спорить Флэй. – Будем считать, я с вами.

– Прекрасно. – промурлыкала Верде. – Другого ответа я от тебя бы и не приняла.

– Серьёзно, что ль? – съязвил Альдред, качая головой и усмехаясь.

– Именно так. «Фениксу» нужна свежая кровь больше, чем кому-либо. У нас потерь больше, чем у других отрядов. – Брюнетка развела руками. – Про отделы в принципе я деликатно промолчу. Тебе с нами понравится, вот увидишь. Со мной славные ребята служат, коллектив дружный. И потом, у нас весело. Можно сказать, мы в авангарде. Капитан отсиживаться в тылах не любит.

«Намёк понят. Приплыли…»

– Замечательно! – Альдред позволил себе немного сарказма.

Джада ему подмигнула.

– Не переживай. В обиду тебя никто не даст. Я – так точно.

– Очень мило, спасибо, – хмыкнул Флэй. – Хотя я и так задолжал вам, я полагаю. Вы уже спасли мой зад в Акрополе.

– Кстати, да. Без нас ты уже был бы труп. Чем не повод присоединиться и отработать, м? – Она заговорщически улыбнулась ему.

– Да я вроде уже и не противлюсь… – развёл руками блудный сын.

Верде расхохоталась, потирая ладошки.

– Будь проще, я ж подтруниваю над тобой! Это пустяки же, ну! Работа у нас такая. Сейчас наша группа в дозоре. Парни Ревердена ушли их сменять незадолго до того, как ты проснулся. Скоро мои вернутся. Познакомишься хоть… Заобщаешься. Мы как семья.

Альдред нахмурился, припоминая «красную тунику». Этот верзила не проронил ни слова, но исправно рубил одного апостата за другим.

– Так, а что там с тем юстициаром, которого вы к себе приняли?.. Неужто нашли общий язык?

– Лучше с ним, чем без него, уж поверь, – заверяла Джада. – Мальчик не доставляет хлопот. Он у нас неразговорчивый, но исполнительный. Приам его зовут.

– Приам? Что ещё за имя такое? Он дельмей, что ли?

– Нет. Не дельмей. Раб из Пао. Самый натуральный паоссец. Их любят называть языческими именами. Его купил какой-то толстосум на Барахолке. Взял к себе. У них там скандал получился. Инквизиция, говорят, еле успела его утащить к себе.

– Вот как. Чтением Дюжины Столпов не донимает?