Утром, хорошенько выспавшись и позавтракав, в 8:00 24.07.42 фашисты начали движение вперед. Им было известно, что до передовых частей Красной армии еще километров 10-12, что и стало их ошибкой. Передовая рота мотопехоты немцев, встреченная дружным огнём моряков, была почти полностью уничтожена.

– Журин! Ты глянь, что стервецы, етить их мать, творят! Откуда они взялись, Гавроши хреновы! – начал возмущаться Богарайчук.

– Ты о ком, политрук?

– Да о пионерах, что Шарабарин с передовой забрал, чтоб не отсвечивали! Сбежали, засранцы! Куда полезли!!! Что творят… Что творят!!!

– Собственными руками придушу, если уцелеют! – поддержал политрука старлей, глядя в бинокль то на мальчишек, то туда, куда оттянулись фрицы.

– Иваныч! –позвал старший лейтенант старшину.
– Передай по цепи. Если фрицы их заметят, пусть наши аккуратно прикроют, постараются не зацепить.

– Понял, принял!

– Это что за цирк вы устроили? Пулю ищете? – разносил старший лейтенант мальчишек, которые приволокли МГ, один МП и три карабина Маузера, один даже с оптикой (не такой как у нас, всего полторашка, но все же – оптика). Только вот мальчишки не жались – пугались, а смотрели прямо: открыто и чуток нагловато. – А что там за стрельбу устроили? Куда палили?

– Товарищ старший лейтенант! Да не впервой нам, мы же партизанские, не такое исполняли. Подумаешь, чуток оружия с поля боя собрали, да, ребя? – посмотрел на друзей Серый и продолжил, как о само собой разумеющемся. – А постреляли… Фрица я подраненого кончил, чтоб в спину не стрельнул. Он в траве прятался, в ногу был ранен…

Старший лейтенант, политрук и старшина перекинулись взглядами.

– Раненого? Чё? И даже не тошно? – высказал общее мнение о Сережке старшина.

– А вы видели, что они под Барановичами творили…?
– окрысился Сережка.
– Так я же сказал, что нам не впервой… Или вы думали, что мы свистим? Цену набиваем?

– Старшина! – скомандовал старлей и сделал резкий кивок в сторону мальчишек. – Возьми бойца и … забирай этих… с их трофеями, отведи к санчасти в леске… Чтоб их духу здесь не было!

– Есть! Курганов, со мной! – ответил старшина.

Только отошли, началась стрельба, немцы снова пошли в атаку. Почти всю дорогу шли молча. Первым не выдержал самый говорливый, Сережка, он обернулся к идущим в 10-15 шагах за ребятами бойцам:

– Товарищ старшина! Ну за что так с нами?

– За то… шевели поршнями – не нуди! И так тошно! Наши там … А мы тут прохлаждаемся!

Мальчишки шли, понурив головы: только они решили, что им поверили, что они могут, а тут … и главное – непонятно, что сделали не так!

Сзади застрочил пулемет, мальчишки привычно, на полном автомате, рухнули на землю, стали откатываться с места падения в разные стороны, засвистели пули: Илья, падая, увидел, как боец, будто споткнулся – упал ничком, старшину крутануло в левую сторону.

Оказывается, в атаку пошли рота пехоты фрицев, которая связала боем наш передовой отряд, и рота мотоциклистов, которая должна была отрезать обороняющихся от тылов. Вот 10 немцев на трех мотоциклах и оказались в нашем тылу – просочились… Они видели, как впереди шли мальчишки, которые несли оружие, а за ними солдаты. Вот солдат и срезали первой очередью, но мальчишки попадали в траву

– Jungs, aufstehen! – весело крикнул один из немцев, они даже не попытались встать с сидений мотоциклов…

– Серый, как ты так стреляешь? Ты же их почти всех, одной очередью уложил! Как тебя отдачей в кусты не уносит? Я только пару раз из снайперки стрельнул! – удивлялся Илья, складывая трофейное оружие в люльку одного из двух уцелевших мотоциклов.

– Не уносит… Только все плечо синее. Вот когда будешь стрелять из всего чего только можно и нельзя с лета 41-го, и у тебя так будет получаться… Опыт… сын ошибок трудных, и гений – парадоксов друг!

– Трепло ты, Сергей Александрович «Пушкин»… Лучше помогай старшину в коляску грузить… Илюха, а ты мотоцикл водишь? – спросил Никита.

– Ты главное заведи, а там разберусь, не сложнее квадроцикла. – ответил Илья. – О! Глянь, нам на помощь из леса бегут! Надо поторопиться, надо еще старшину не растрясти по дороге…

Как потом узнали ребята, в течение этого дня передовой отряд отбил 7 атак численно превосходящего противника.

Два дня морпехи отражал атаки, немцы бросили в бой два батальона пехоты и румынскую кавалерию… Фашисты потерял около 400 человек убитыми. После этого оставшиеся бойцы отряда отошли к основной линии обороны…

25 июля 1942 года фашисты, после продолжительной артподготовки, при поддержке танков и авиации начали наступление против первого и второго батальонов. Когда ребята вновь оказались на передовой, старший лейтенант Дорофеичев только махнул рукой, у него не было времени что-либо говорить и ли просто ругаться – надо было отражать очередную атаку. Илья выпросил СВТ с оптикой, а Сережка управлялся с трофейным МГ – 42, Никита был у него вторым номером.

26 июля, собрав мощный ударный кулак, гитлеровцы прорвали оборону 229-й стрелковой дивизии и устремились к реке Чир. Самолеты врага наносили удары по скоплениям наших войск и по переправам через Чир и Дон. 214-я стрелковая дивизия, 66-я и 154-я морбригады продолжали обороняться.