– И от фрицев награды были. Это мы в курсе. А отец у меня да – офицер. Только не все «папашки» своих деток прятали… Сыновья Сталина, Фрунзе, Микояна, Хрущева, Берии воевали…

– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться! –попросил после очередного допроса сержант - стенографист.

– Конечно, - по-простому ответил Илья.

– А почему Вы этому красновцу не показали… ну, спину свою? – смутился сержант.

– Потому что ему это не нужно… Он просто спасал свою шкуру, ему плевать на жену с детьми, на родителей, на товарищей, на подчиненных.

– Товарищ лейтенант, Вы всегда очень спокойно ведете допрос, не кричите… Но, как будто специально выводите из равновесия допрашиваемых. Это Вас в спецшколе СМЕРШа так научили?

– Это меня дипломированный… - Илья чуть не сказал: «Дипломированный конфликтолог - Мама - не такому научит!» – Дипломированный специалист обучал.

– А-а-а… - солидно протянул гласную сержант.

Кто же Вы, лейтенант Фролов?

За несколько дней до завершения командировки к подполковнику Свиридову пришел старший лейтенант Белов.

– Ну, что мнешься, как девица на выдане, - прервал затянувшуюся паузу подполковник Свиридов. – Давай, выкладывай, что случилось?

– Товарищ подполковник… Даже не знаю, как сказать…

– Сказал, не мнись, рассказывай, что за проблема!

– Товарищ подполковник, - решился Белов. – Лейтенант Фролов не тот, за кого себя выдает.

– Рассказывай!

– Значит дело было так. Сегодня утром мы были в объединенной комендатуре. Выходим из комендатуры…

Старший лейтенант Белов и Илья выходили из комендатуры. Там они получили по заданию Свиридова документы для возвращения группы СМЕРШа обратно в Берлин.

Навстречу им шел парнишка - старшина, чуть старше Ильи. По погонам было понятно, что он служит в авиачасти, на груди у молодого старшины горели в лучах майского солнца две «Красные звезды» и «Красное знамя».

– Это тебе не пехота, - услышали Белов и Илья, как парнишку обсуждала группа солдат. – Видали? Три ордена! Летунок!

– Семен, а ты что хотел? У него же папа – генерал! Неужто сыну орден не нарисует? Вон, у штабных, и медали, и ордена, только в бой они не ходили. Даже у самого завалящего штабного писаря «За боевые заслуги» на груди, а он ни разу в бою не был, только на фотках за винтовку и подержался! – возмущался второй.

– Иваныч, ты не прав, - заступился за парнишку третий солдат. – Это Каманин, мне земляк из их части рассказывал.

– Вот я и говорю – папа- генерал, тот самый, что Челюскинцев спасал, вот сын и в орденах весь! – согласился Иваныч.

– Зря ты так… Земляк рассказал, что парень с 43-го года у них, с аэродромной обслуги начинал. Назвался сиротой, другой фамилией, чтоб домой не отослали. Говорил, что отец его, как увидел, чуть не прибил, за сироту. Потом он летать на связном У-2 стал. И моторист у него тоже парнишка, оба они воспитанники полка.

Старший лейтенант Белов не удержался и оглянулся на сына знаменитого летчика, ткнул Илью локтем в бок:

– Во, видал, малый умеет самолетом управлять! Завидую!

– И я завидую, но самолеты, это не мое… Я море люблю. – вздохнул Илья.

– Понятно, что море любишь! С тельняшкой не расстаешься, плаваешь, как рыба, даже в ледянющей воде! Чисто тюлень или морж! О! Вон морячки идут, не хочешь с ними потрепаться? Глядишь, за своего примут, за водоплавающего! – хлопнув по плечу Илюху, хохотнул Белов.

Илья посмотрел на право, куда показал рукой Белов, увидел черные кители и фуражки офицеров, развевающиеся на ветру ленты бескозырок, гюйсы матросов – не хотел, сердечко учащенно забилось. И тут раздалось:

– «Боцман»! Фролов!! Илья!!!

Илюха дернулся, как от выстрела: он не ожидал, что кто-то еще мог его здесь знать. А кричали от группы моряков, значит, это кто-то из тех, кто знал его по Черноморскому флоту, по «прошлой жизни», когда он был юнгой на ТК-13. А ведь тогда он погиб…

– Илюха, тебя! – показал Белов на кричавшего моряка. – А ты оказывается очень знаменитый, куда ни пойдем, везде найдется кто-то, кто тебя помнит и знает… Мне бы так…

– Точно, Илюха!!! А мы тебя два дня искали, верили, что ты не утонул! Да и как ты мог утонуть, ты же море переплывешь, дельфин! – фонтанировал счастьем и радостью старшина Кузнецов, тряс руку, обнимал, хлопал по плечам, а потом повернулся к офицеру и матросам, что подошли вместе с ним. –Товарищ старший лейтенант, мужики, помните, я Вам рассказывал о геройском юнге, а вы мне не верили? Вот он! Живой!!! Подрос, совсем как мужик стал, да и лейтенант! Постой… А почему награды не носишь? Тебя же потом еще к «Красной звезде» представили!