Он повернул голову в сторону дверей и увидел лежащую на пороге хижины в луже крови женщину, прижимавшую к груди ребёнка. Оба были убиты страшным косым ударом, развалившим их тела чуть ли не пополам.

Настороженно оглядываясь по сторонам, коттер направился в сторону, где, судя по звукам, находились ченжеры. Он скользил вдоль стен сараев и хижин, скрываясь в тени заборов. Тот тут, то там он натыкался на трупы. У входа в одну из фанз коттер увидел два шеста с насаженными на них отрубленными головами, а на дощатых воротах, ведущих на двор, было распято безжизненно обвисшее тело.

Внезапно из ворот вышел воин в железной каске и в кольчуге, поверх которой было накинуто фиолетовое одеяние послушника Братства Богини. Пьяно пошатываясь, он остановился и принялся мочиться прямо посреди улицы. Следом за ним, показался второй ченжер. В одной руке он держал совню, а в другой был зажат кувшин с вином. Воин раскачивался из стороны в сторону и чему-то громко смеялся.

Первый ченжер закончив своё дело, кое-как заправил штаны, задрал голову и что-то заорал, в сторону соседней фанзы, размахивая руками. С покатой крыши дома на землю упала тень человека, а сверху донеслось сердитое краткое ругательство.

«Значит, у них дозорный на крыше»,– догадался Джучибер, наблюдая за ченжерами. Он принялся осматривать остальные строения, но больше часовых нигде не было видно. Затем, избегая мест, где его могло бы быть видно с крыши, он пробрался в самую середину деревни. Здесь была небольшая площадь, на которую выходило несколько домов и хозяйственных дворов. В самой большой фанзе пировали командиры Братства Богини.

Спрятавшись в зарослях каких-то кустов, на ветвях которых висели незнакомые ему сухие сморщенные ягоды, он принялся наблюдать. Прежде всего, Джучибер пересчитал лошадей. Одиннадцать стояло у крыльца фанзы, ещё два десятка были неподалёку. Судя по всему, здесь были не все лошади. Коттер прикинул, позади фанзы и во дворах можно было разместить ещё не менее десятка коней.

Теперь нужно было провести счёт людям. К его удивлению, не все, кого он заметил, были ченжерами. Среди воинов Братства было четверо тайгетов и трое цакхаров, а в одном из стоявших у крыльца часовых он опознал людоеда-синпо.

Закончив подсчёт, он прибавил к ним, караульного с поста на крыше и двух встретившихся ему пьяниц. Оставалось неизвестным только количество ченжеров внутри фанзы, где шло веселье. Из открытых окон доносились нестройные звуки песен и смех. Иногда они выходили на крыльцо и зачем-то направлялись в стоящий неподалёку от фанзы большой амбар. Кто-то возвращался назад в дом, а кто-то оставался там, меняясь местами, словно часовые в карауле.

Джучиберу захотелось посмотреть, что они там такое делают, но путь к амбару преграждал один из дозорных. Кроме него возле амбара прямо на земле сидели ещё трое воинов. Двое из них с увлечением играли в кости, а третий что-то насвистывая себе под нос, точил меч.

Пора было возвращаться назад. Джучибер ещё раз осмотрел окрестности, запоминая, что где находится, и двинулся восвояси. Кендаг встретил его с нетерпением.

– Ну что, сколько их там? – нетерпеливо встретил его Кендаг.

– Снаружи двадцать семь поганцев,– ответил коттер.– Ещё десяток-полтора пируют в доме старосты.

По мере того, как он рассказывал, лицо Кендага принимало озабоченное выражение.

– Силы слишком неравны,– мрачно произнёс тайгет.– Дождёмся ночи?

Джучибер согласно кивнул в ответ. Кулбусы испуганно следили за ними обоими. Кендаг оглядел их. Эти трое вряд ли могли оказать им хоть какую-нибудь помощь. Они были обычными заморенными тяжёлым трудом работниками-земледельцами.

– Будете делать только то, что я скажу, и тогда останетесь целы. В драку понапрасну не лезьте. Как только мы захватим лошадей, то сразу уводите их из деревни. Понятно? – обратился к кулбусам Кендаг. Те, согласно закивали в ответ. В их чёрных маслянистых глазах отражался страх, живущий в глубине души и вместе с тем в них чувствовалась какая-то отчаянная решимость.

Ждать пришлось долго. Тайгет даже успел немного вздремнуть. Но вот край солнца скрылся за вершинами холмов и на землю пали вечерние сумерки. Настала пора действовать.

Они двинулись по направлению к деревне. Впереди неслышными тенями скользили Кендаг с Джучибером. Позади них, держась на расстоянии десяти шагов, крались трое кулбусов.

Остановившись возле ближайшей хижины, Джучибер знаком показал на фанзу, на крыше которой сидел часовой и провёл рукой по горлу. Кендаг согласно кивнул ему в ответ, и коттер растворился в ночном сумраке. Вскоре до тайгета донеслось уханье степной совы, столь необычное для этих мест, и он понял, что с часовым на крыше фанзы покончено. Можно было двигаться дальше.

Обогнув очередную хижину, тайгет невольно замер. У покосившегося забора, ограждавшего двор, расположенный напротив неё, стоял ченжер, привалившийся к нему спиной. Кендаг прыгнул вперёд, готовясь нанести удар, но противник даже не пошевелился. У него пронеслась мысль, что тот пьян, но, приглядевшись повнимательнее, Кендаг заметил струйку крови, медленно стекавшую из-под шлема. Тайгет хмыкнул, довольный тем, что его друг не теряет времени зря. Только Джучибер мог нанести такой точный удар в затылок.