– Ты куда пошёл, стоять! – двинулся за ним третий. – Нельзя нарушать правила, когда заходишь в камеру, закрывай за собой дверь, иначе его сокамерники сбегут!

– А меня подождите, – добавил второй и скрылся из виду.

– У него нет сокамерника, по крайней мере, в его решётке.

Дверь захлопнулась, и стало опять темно. Перед глазами героя появились надписи:

„Уровень жизни: 100%“, „Уровень маны: 0%“, „ Навыки: Воскрешение 6, Пламя 6, Существо 6“, „ Очки опыта: 196668“, „Очки опыта демона: 8669100“, „Специальное мастерство: ДЕМОН“, „Открыт демонический навык: „Миньон“, „Скользящий“.

Перед глазами героя все надписи исчезли, кроме последних двух, и с каждой появилась дополнительная информация:

„Миньон (уровень 0%)“

„Скользящий (уровень 0%)“

И надписи исчезли.

– Как так,… – подумал Муха. – Скользящий точно был на ста процентах. Почему я всё потерял? Почему?

Перед глазами Игоревича появились следующие надписи:

„Новый навык: Стойкость к Клинку некроманта“, „Новый навык: Стойкость к Клинку ТвоБо“, „Новый навык: Стойкость к Мечу стража Света“, „Новый навык: Стойкость к Сгоранию в атмосфере“, „Новый навык: Стойкость к Револьверу ТвоБо“, „Новый навык: Стойкость к Вакууму“.

– Интересно, нового навыка, по стойкости к очередной причине моей смерти, так и не появилось в перечне этих сообщений. Почему же? Я ведь всегда вижу эти статусы, всегда после своего воскрешения. Что же произошло со мной на этот раз?

Все сообщения исчезли. И опять стало темно.

– Эй, царь! Правитель Акраида, или как там тебя? – озадачился герой. – Забыл, чёрт. А, точно,… – вспомнив, – …царь Слегдар. Ты там живой вообще?

– Живой, – донёсся ответ, шелестя тканями своей тюремной робы. – Обычное дело. Они часто так делают. Судя по тому, как вел себя новенький, многие забыли обо мне. Грустно конечно. Но, ничего, я так лучше понимаю мир. Чем за те годы пока восседал на троне. Я лучше познаю людей здесь, чем там, когда руководил Акраидом.

– Может у тебя кровотечение, как ты там?

– Не волнуйся, человек. Обычное дело, отобьют все внутренние органы и бросят. Ждут, пока регенерация пройдёт.

– Регенерация? – удивился Игоревич. – У тебя регенерация тканей?

– Ну, так это у всех нас, у эльфов, – ответил заключённый. – Вот только во тьме этого не…

Створка небольшого окошка сдвинулась в сторону. И в помещение камеры, сквозь решётки проступил яркий солнечный свет.

– Они всегда так делают, – продолжил заключённый. – Оставляют иногда на час-другой. Так я могу излечиться.

– Я не понимаю тебя, ты провоцируешь их, чтоб они избивали тебя? – недоумевал герой. – Зачем? Зачем это тебе, царь?

– Спасибо, за то, что ты меня ещё считаешь царём, – с почтением в голосе, ответил собеседник. – Что до твоего вопроса, то здесь нечем заняться. И единственное развлечение, которое я нашёл для себя, это радость, облегчение, когда раны твои затягиваются, и ты вновь становишься здоровым и полным сил.

– Ты намеренно провоцируешь избивать тебя? Ты мазохист?

– Каждый заключённый становится безумцем, прибывая во тьме. Рано или поздно, но это произойдёт. Будь ты человек или эльф, но это произойдёт. И пускай тела наши разные, психика подобна друг другу. Так мы компенсируем нашу не волю. Понимаешь меня, человек?

– А что если, в один прекрасный день, они просто не откроют окно? – продолжал Денис. – Что если они забудут это сделать?

– Это будет,… – тяжело вздыхая, – …моим благом. Я, наконец, познаю покой.

– Чего? – удивился герой.

– Я пытался забиться в самый дальний угол, накрыться своим одеянием. Но всё было тщетно, малейший свет, проникающий в эту камеру, заживляет мои раны. Я не могу умереть. Я бы умер, с превеликим удовольствием. Я пожил сполна. Я правил Акраидом более миллиона лет. Я очень стар.

– Почему ты не хочешь больше жить?

– Где в камере? – тяжело дыша, ответил заключённый. – Во тьме? Лучше смерть! Чтоб другие, узнав о моей кончине, наконец, подняли восстание! Они обязаны свергнуть незаконно пришедшего узурпатора к власти.

– И сколько же ты здесь?

– Сложно сказать, очень много времени прошло, по меркам людей. Но для меня будто это было вчера. Я не могу считать дни, ибо не вижу солнца Акраида, но по моим подсчётам больше пяти тысяч дней. Я слышу, когда они трапезничают и понимаю, когда день подходит к концу. Они принимают пищу поутру, полдничают и до отвала плещут вином, и доедают остатки пищу за день. После чего наступает тишина, я не слышу их хохота, видать, почивают.

– Четырнадцать лет! – воскликнул Игоревич. – Выходит, что ты здесь уже четырнадцать лет.

– Лета у нас ровны трёмстам шестидесяти пяти дням. Я слышу по голосу, ты не с Акраида.

– Прямо, как на Земле, – бормоча себе под нос, добавил Муха.

– Это где? – заинтересованно спросил царь.

– Не важно. Значит ты здесь четырнадцать лет.

– Человек, слышу по голосу твоему, ты не здешний. Ты пришёл сверху? Тебя сослали?

– Ну, мы сами проникли в БеШу. Я ведь в БеШу?