Работа реактивной артиллерии (из личного архива Юрия Баранова)

Ст. лейтенант Юрий Гончаров:

"Помнится, 3-й дивизион готовился к стрельбам. Заняли ОП в 5 км от полка, меня назначили посредником на огневой позиции. Пустили пару ракет в направлении Адраскана, снаряды улетели дальше, чем ожидали. После разбора оказалось, что тормозные кольца поставили не те, что требовались. Как отличить большие и малые, если нет сравнения? По размеру нам казалось, что закрепили на ракетах большие, а оказалось ошиблись. Вот казус. Не было опыта".

Сержант Николай Попов:

"Поначалу на учениях «Ураганы» не стреляли. Выполняли все действия по наводке, а стрелял размещенный среди них «Град». Первые реальные стрельбы «Ураганов» были в 1981-м году, осенью, насколько помнится. Причем не там, где обычно проводились учения, а слева от моста на дороге в Адраскан. Как раз около этого моста я на своем топопривязчике вместе с начальником топослужбы ждал высокое начальство из штаба армии с целью сопроводить на место стрельб. А первое боевое применение «Ураганов» было под Гератом. В 1982-м, как помнится. Но скорее всего весной, а не летом. Ибо летом, а возможно это было и в августе, с ними я уже ходил в рейд под Анар Дару. Это был второй рейд с «Ураганами» - в первый нас не взяли".

1981 год, 2-я батарея перед первым залпом «Урагана» на земле Афгана. Взвод управления на НП. Слева направо: л-т Пятаев Н.Н., командир отделения Блазнин А.В., командир отделения Третьяков, связист Ермишин Е.Д., дальномерщик Павлов В.М. (из личного архива Виктора Павлова

Осенью, в октябре 1981 года произошло то, о чем, забегая вперед, я кратко уже упоминал в книге. Второй дивизион полка с приданными ему машинами автороты отправился на новые места дислокации. Не успели в перерывах между рейдами толком обжиться в Шинданде, как пришел приказ собираться в путь-дорогу. Служба! Сборы были не долги! Руководил переходом-маршем по маршруту Шинданд — Лашкаргах — Кандагар — Газни — Кабул — Джелалабад подполковник Ильин Борис Михайлович. Далеко не со всеми участниками того похода и последующего обустройства рядом с городками десантных и мотострелковых частей, с солдатами и офицерами которых в дальнейшем в одной связке - в одних колоннах ходили в рейды, выполняя поставленные боевые задачи, мне довелось поговорить и узнать подробности. Да и те, с кем пришлось пообщаться, не всегда приходят к единому мнению, так время и бремя прожитых лет, болезни далеко уже не молодых моих однополчан сказываются на их памяти, в частности, некоторые считают, что 4-я батарея ушла раньше, но, думаю, в главном у нас получится отразить это событие в Истории Полка.

Второй гвардейский дивизион до переформирования и реорганизации полка, весной 1986 г. считался самым воюющим. Не та, так другая батарея из его состава была в деле, уничтожая базы-склады и бандформирования, оказывая артиллерийскую поддержку десанту и пехоте, что нельзя сказать о батареях первого и третьего дивизионов, ходивших в рейды реже. Первую потерю в личном составе дивизион понес, еще находясь в Шинданде. Пятого сентября умер рядовой шестой батареи, солдат весеннего призыва, номер орудийного расчета БМ. Остановилось сердце, не выдержав тех моральных, физических и климатических нагрузок, что испытывает молодой новобранец по прибытии в части 40-й Армии. Возможно, еще при призыве на срочную воинскую службу медицинская комиссия не определила, что у призывника есть проблема с сердцем. Все возможно, возможно, возможно!.. Человека вот только вернуть с того света невозможно. Светлая Память нашему однополчанину Виктору Сушко.

Сушко Виктор Николаевич, рядовой, номер расчета орудия.

Род. 7.10.1962 г. в дер. Мстиж Борисовского р-на Минской обл. БССР. Белорус. Работал на з-де «Автогидроусилитель» в г. Борисов. В Вооруженные Силы СССР призван 13.3.81 г. Борисовским ОГВК.

В респ. Афганистан с июня 1981 г.. Умер в результате острой сердечной недостаточности 5.9.1981 г.. Похоронен в дер. Мстиж.

Рядовой Сушко Виктор Николаевич — 6-я реаб 2-го реадн 28-го РеАП умер в результате острой сердечной недостаточности на территории части в г. Шинданд провинции Герат (информация из «Всесоюзной Книги Памяти» и Списка Эдуарда Береснева).

Сержант Николай Попов:

"Скажу, как до нас дошло. Присел в палатке у печки погреться и умер"

Рядовой Рим Халимов, водитель «ГАЗ-66», 6-я батарея:

"Это было рано утром, и я как сейчас помню. Кто-то из сержантов со второй палатки прибежал и говорит, что Сушко не встает. Мы побежали в палатку и увидели, как он лежал, весь бледный. Надо было его быстро отправить в медсанчасть, а все стояли испуганные и как вкопанные. Я взял его две ноги поднял и с двух сторон от головы еще двое. Один из них был Геращенко Коля, а вот кто второй был, забыл. Мы подняли его и побежали. У него ноги были холодные, я не испугался, просто мне его стало очень жалко. Чуть пораньше бы принесли в санчасть, может успели бы они его спасти. От чего он умер я знаю, все помню, как было до того. В его смерти виноваты командиры и сержанты. Мы с Витей очень хорошо общались. Мы постоянно вместе строили эту проклятую столовую. Ездили, добывали камни, грузили, а потом еще и укладывали. Его просто загоняли-довели. Он бы жил и не умер. Когда он умер, комбатом еще был капитан Давыдов. Для него выше всего было любой ценой выполнить задание командования, а про здоровье людей он не думал. Он хотел сделать шестую батарею, как и до нашего прихода, везде первой. И командиры взводов, и сержанты, все его боялись и все беспрекословно выполняли. После завтрака едем за камнями, долбим, грузим и едем обратно разгружаем. Потом начинаем укладывать камни и заливаем бетоном. Потом обед, и сразу после обеда строевая на спортгородке, потом опять за камнем. Где отдых? А ему похер, он хочет, чтобы наша батарея была самой лучшей по строевой подготовке. Сушко бедный свою воду быстро выпивал и просил у меня. Я ему давал, но просил, чтобы он понемногу только пил. Он сильно уставал, понятное дело жара, работа тяжелая, отдыха нет, строевая подготовка, в наряды. Я вот до сих пор помню, как он страдал, до сих пор он у меня перед глазами. Некоторых я уже забыл, его - нет. Может, наверное, за то, что одного призыва были, вместе на тяжелой работе и смерть его. Его просто бездушные командиры угробили. Не только он, были еще ребята, которые хотели написать рапорт, уйти хотя бы в соседний автобат. Нельзя списывать смерть его на болезнь. Это же понятно: кто будет искать виновных? Лучше списать на болезнь сердца. После этого Давыдова (так и хочется плохим словом назвать) у нас были отличные комбаты, Ульянов и Гитин. Пришли новые командиры взводов. Давыдов и до нас был таким. Он кавказец, смесь грузина с армянином (так парни говорили которых мы заменили), только своих земляков жалел, а остальных он не жалел. Я сам попал в Афган после тяжелый аварии в Иолатане в мае 1981 года. Там я получил травмы, 2 ребра были сломаны и ушиб позвоночника, а месяц спустя мы были уже в полку. Я не мог нормально сидеть, все время кололо в правом боку, и болела поясница. Но всем было наплевать, хотя я говорил, что я после аварии. Не жалуюсь, просто такое отношение - пример к тому, как умер Виктор Сушко.

В нашей 6-й батарее было много ребят из самых разных уголков нашей Родины: из Белоруссии (Королев Игорь, Шарапинский Григорий, Геращенко Николай, Шань Юрий, Романович), из Мордовии, Свердловска и Перми (Пашуткин Сергей, Амбросимов Сергей, Варламов, его потом, правда, отправили в 5-ю батарею, Иванов, сержант Баширов Оуалетдин. Олег, хоть и чеченец, но был призван в Мордовии, где учился). Из Киргизии были Сулейманов и Сергей Минчев, Мансуров - из Азербайджана, Александр Нижник, мл. сержант Образов, Ержан Масалимов (он был со взвода управления дивизиона) - из Казахстана, мл. сержант Киселев Андрей - из Казани, Килимбаев Йосоп - из Башкирии, мл. сержант Садретдинов - из Тулы, сержант Усманов - из Самарканда, мл. сержант Касымов из Узбекистана. Как видно, почти все национальности со всего Союза были в нашем подразделении, и могу сказать со всей ответственностью: жили мы с ребятами нормально, служили-дружили. И еще помню я водителя водовозки Сергея Щвецова с БУ полка, с ним мы и в полк прибыли, и в Газни ездили. А с кабардинцем Кошукаевым Русланом из взвода управления дивизиона, мы вообще как два брата были, хотя и призвался он на полгода раньше. У Руслана братишка в Башкирии служил (откуда я родом). Он сам был кандидатом в мастера спорта по борьбе, и мы с ним постоянно боролись. Он мне говорил, что тяжело со мной бороться, так как я тоже занимался несколькими видами спорта, и нас готовили по рукопашному бою в спецгруппе в Уфе. Он был справедливым, честным и для меня был настоящим другом. Многих армейских друзей нашел я (Интернет во многом помог), а его так и не могу найти до сих пор".

Рядовой Рим Халимов, Газни, лето 1982 года (из личного архива)

Ст. лейтенант Валерий Батычко, командир взвода управления:

"В конце сентября начале октября 2-й дивизион получил приказ на передислокацию. Дивизион в полном составе совершал марш по маршруту Шинданд — Лашкаргах. Возглавлял колонну командир 2-го реадн майор Загребин Владимир Николаевич. Дивизион сопровождала МСР 101 Гератского полка и вертолеты шиндандской авиаэскадрильи. В Лашкаргахе дивизион переночевал, дозаправился и, оставив 4-ю батарею, двинулся двумя батареями и управлением дивизиона до Кандагара, сопровождали его вертолеты и самолеты кандагарского авиаполка. Переночевав и дозаправившись, дивизион продолжил марш до Газни, куда доехали ночью. С утра управление дивизиона и 6-я батарея под командованием Виктора Ульянова (бывшего ком. взвода 1-го дивизиона) расположились на территории 191 МСП, а 5-я батарея под командованием ст. л-та Алексея Квочка двинулась через Кабул в Джелалабад. За этот переход и умелое руководство взводом на боевых операциях командиром полка Б. М. Ильиным я был представлен к ордену «Красной Звезды», который получил на День Артиллерии 19 ноября 1982 года, проходя службу в Северокавказском Военном Округе".