Роба у нас была х/б, как зимой, так и летом. П/ш нашему призыву выдали под дембель только. Зимой сапоги, летом берцы. На лето выделялось две пары носков. В общем-то хватало, носки были неубиваемые. Значков нам не выдавали, каждый как мог крутился. Однажды парню из нашего взвода дали отпуск по семейным обстоятельствам, так значки ему со всего взвода собирали. Я свой комплект выменял у нач. вещевого склада на вырезанные собственноручно из листовой резины штампы, что ставили на белье и накладные. Причем договор был на два комплекта, один продал и на эти деньги купил подарки домой на дембель. Кормили очень хорошо, особенно при Ильине. Мясо производства Чили, Аргентины в коробках, как окорочка куриные ныне, ни косточки, ни пленки, чистое мясо. Мяса настолько было много, что надоедало. Часто в столовой отправляли молодых за чистой вермишелью, заливали это кофе на сгущенке и добавляли масло, а мясо молодым оставляли. На ужин вообще не ходили часто. Всегда в палатке была пара ящиков рыбных консервов, что всегда оставались с нарядов по кухне. Вот чего никогда не видел за всю службу, это яиц. Как-то в часть завезли много соленой селедки (тоже дефицит в Союзе в те годы), объедались ей. Единственно чего видели мало, так это фруктов свежих, редко, чаще случайно. В столовой узбекские повара не постоянно, но и совсем не редко готовили обалденный плов. На хлопковом масле с добавлением изюма.

Под офицерским модулем жил огромный варан, метра два наверно. Очень красивый, чешуя на солнце всеми цветами радуги переливается. Иногда он выбирался, и народ с гиканьем за ним бегал. Мелких варанов, размером с кошку, в поле часто видели. С рейда как-то обезьянку привезли. Змей не видел в поле ни разу. Как-то разведчики выкопали зимой щитомордников и скорпионов, а вживую скорпионов не видел. Зато фаланг чуть не каждый наряд на КПП, они на свет из степи приползали. Самую большую обнаружили у нас в палатке в запасном выходе, размером с мою ладонь была. Как потом оказалось они не ядовитые, тогда этого не знали. В поле видели зайцев, грифов, уларов, в арыках ловили крабов. В тумбочках жрали печенье джунгарские хомячки, серые с белой грудкой. Нас совершенно не боялись, а мы их не трогали -- красивые. А вот мышей за пологом палатки ремнем часто глушили.

В поле, недалеко от части, был родник и на занятиях туда иногда наведывались умыться, водички попить. В части из скважины вода была скверная, пока не привыкнешь, тошнило и зубы от нее портились. Я в армии много зубов оставил из-за этого. На второй год ее запретили пить и привозили хорошую с района аэропорта, а со скважины - только для стирки и умывания. В каждом подразделении на второй год поставили полевые кухни и в них заваривали верблюжью колючку, это и пили, в том числе и в качестве профилактики от болезней. Очень свирепствовала желтуха, из-за этого в столовой убрали тарелки и выдали каждому котелок и ложку, но переболели очень многие. Меня краешком зацепило, но в госпиталь не попал. Случилось это под Новый год, самолеты не летали, потому мы с товарищем сидели в палатке и жрали накупленные в магазине сладости. Как потом оказалось именно сладкое и помогает в таком случае. Короче, к тому времени как самолеты залетали, симптомы у нас пропали и в никакой госпиталь мы не улетели.

Из офицеров полка запомнились: Хубиев (разведка), впоследствии стал командиром дивизиона (на данный момент нет в живых), Германович (связь) — такой крепкий, немного кряжистый (говорили, боксер бывший) и очень спокойный, к-н Егоров (служба РАВ). Именно Егоров приютил брошенного Кулешовым Рекса и увез с собой в Союз, и именно Егоров вел занятия по карате. К-н Давыдов (комбат 6-ой батареи) запомнился тем, что, по общему мнению, «у него даже мандавошки ходили строем». Вживую общался с ним пару раз, когда ходил в наряд по штабу, особо придирчивым не показался. М-р Иван Бут, первый замкомполка, любитель устраивать ехидные разносы по мелким провинностям на разводе. Нач. штаба. м-р И. Соболь. Поскольку БУ напрямую подчинялась командованию полка, то после комбата он был следующий вышестоящий начальник и часто бывал в батарее. Лето, клапана окон палаток закрыты и в палатках темно. Команда - «Подъем». В палатку радиовзвода кто-то зашел. Из дембельского угла вопрос: "Дневальный, кто там на подъеме?". Если не сильно строгий офицер, то дембелям можно на зарядку не идти и поспать еще чуток. Ответа нет, тишина. Из дембельского угла звучит: "А дежурный сапог?". И наконец ответ голосом нач. штаба — "Сейчас узнаете, кто на подъеме". Через несколько секунд через заднюю дверь все мухой свалили. Ну, а после развода весь сержантский состав БУ, невзирая на призыв, в полной выкладке был выстроен в районе караулки и получил задачу, за определенное время добежать до дороги и обратно. Не уложимся - будем бегать до победного конца. Поскольку время было нереальное и несколько километров по жаре +45 никому не улыбалось, то мы сговорились бежать первые метров 200 от старта и последние 200 м до финиша, остальное пешком ходить и хоть целый день так. Степь ровная, как на ладони нас видно. И вот мы бежим последние 200 м к финишу, изображаем, как мы запыхались и устали. Соболь смеется в голос и отпускает нас.

Практически каждый день показывали кино. Причем многие фильмы мы видели раньше, чем они пошли в Союзе. Довольно часто были артисты. Запомнились Кобзон (с тех пор очень его уважаю), «Пламя» и театр Советской армии (был ведущий «Артлото» Федор Чеханков и актриса — жена главного героя из фильма «Офицеры»). Новый год праздновался всей батареей. Накрывалось угощение и связисты делали из лампочек гирлянды. Отдельно у нас во взводе праздновались дни рождения, даже самого молодого. Сбрасывались деньгами, делали торт из перемолотого в муку в наволочке печенья и сгущенки. между слоями апельсиновый джем. Ну и всякие конфеты, напитки. И еще на посошок, из нелегального. Ставили бражку в канистрах. Водка недоступна — дорого очень. Дрожжи брали на хлебозаводе, а сладкое разное, сахар, что давали некурящим, монпансье из магазина, даже изюм из компота с столовой (он был местный и настолько сладкий, что сахара в нем и после компота оставалось достаточно для бражки). Из этого изюма чаще всего и делали. емкость с бражкой летом тупо в поле прятали. Из-за этого все канистры круглые были (газом раздувало). Ну а зимой сложнее, днем под полом хранились в палатках в вырытых ямах, а ночью доставали и ставили рядом с печкой. Чтобы не пахло в палатке, трубку из канистры в воду. Однажды эту бражку нашел первый замполит, а поскольку нашлось в каждом взводе, то наказали всех замкомвзводов. Единственный раз наряд по батарее из них состоял, хотя сержантов дневальными не ставят. Легкодоступным был гашиш. Когда ездили в Адраскан за песком для стройки, выменивали у мальчишек местных на лопаты, ломы, на куски арматуры. За наручные часы давали лепешку с ладонь. Этого хватало всей батарее (не все курили гашиш) на месяц. Однажды я починил чей-то будильник, и его сменяли. Сам я курил несколько раз, пока однажды не перебрал и не пошли глюки, после этого больше не пробовал. Зимой, когда топились печки, жарили картошку. У нас во взводе был глубокий противень на ведро, как раз на взвод. Ближе к дембелю, при Котове, когда у нас начала появляться, чего раньше никогда не было, свинина, солили сало, с картошечкой самое то! По ассоциациям: однажды ночью перелетные птицы уселись на растяжки антенны полковой радиостанции и оборвали их. Опять же ночью на фонари прилетела огромная стая саранчи. Утром шли в столовую, и она хрустела под ногами, слой был 2–3 см по всему полку. О службе я ничуть не жалею. Хорошая школа жизни была".

Разведчики на винтовочном артиллерийском полигоне. Слева Могильченко. Справа Павловский. Второй слева - начальник разведки полка м-р Хубиев (из личного архива Николая Попова)

Наш варан (из личного архива сержанта Николая Попова)

Мой полк (из личного архива Виктора Болдырева)

В течение всего года боевые действия проходили во многих местах, особенно активно в провинциях Логар, Пактия, Кандагар, Нангархар и вблизи Кабула. Бои в ущельях Панджшер и Тура-Бура, Ургунская операция, «Мармоль» и другие. Только осенью подразделения 40-й Армии совместно с военными ДРА провели 46 операций и свыше 250 реализаций разведданных. В 1981 году потери СССР в ДРА составили 1298 человек. В их числе трое военнослужащих нашего полка: Сергей Лескин, Всеволод Лазука, Виктор Сушко (есть информация, что летом 1981 от инфекционного заболевания в изоляторе санчасти полка умер солдат, но фамилию его пока не удалось установить).

Знаковые события года:

1. В январе вручен Вымпел Министра Обороны СССР.

2. Шестого мая вручено Боевое Красное Знамя полка.

3. В июне вступил в должность новый командир полка подполковник Ильин Борис Михайлович.

4. В октябре второй дивизион убыл из Шинданда на новые места дислокации для оказания артиллерийской поддержки 317пдп, 191омсп, 66 омсб.

Почтовый конверт. Письмо домой (из личного архива Николая Попова)

Операция «Магистраль». Три месяца кочевали. Пришла колонна. Танцует Багиров Нофал, «отрабатывает» письмо (из личного архива Игоря Шардакова)

«Все течет, все меняется», как говорил древнегреческий философ Гераклит. Вот уже больше 40 лет прошло с того времени, как началась та далекая Война. Ушли в прошлое конверты и письма, написанные шариковой авторучкой на листе бумаги, вырванном из школьной тетрадки. Мало сейчас охотников среди нас заниматься этим эпистолярным жанром, а уж среди молодежи и тем более. Теперь все проще и быстрей: мобильные телефоны (сотовые), айфоны, смартфоны, интернет в помощь. Но то сейчас, а тогда другого средства связи было не дано, и путь до адресата с пункта А до пункта Б занимал в лучшем случае две недели. Долгожданные Письма, полученные нами, а еще больше полученные от нас родителями, женами, родственниками, друзьями были большими, радостными, волнующими событиями.