– Мэйсон, Вам обязательно нужно ехать в особняк графа Албемарля? – спросила графиня мужа во время завтрака. Они сидели по разные стороны огромного длинного стола, а за их спинами стояли молчаливые слуги, готовые угодить хозяевам в любую минуту.

– Вы очаровательны, графиня, – вместо ответа на вопрос проговорил Мэйсон, снова залюбовавшись красотою жены.

– Не переводите разговор.

Мэйсон вздохнул, но ответил:

– Простите, дорогая, но да. Обязательно. Вы же знаете, как помогал мне старик Джон Албемарль после смерти моего отца. И если у него проблемы, я должен ответить ему тем же, и помочь всем, что будет в моих силах.

– Да, но… Вы же знаете, что должна приехать моя сестра Аманда.

– Я знаю, но Вы и сами прекрасно ее сможете встретить. Тем более, вы тоже поедите на бал к Уолбрикам, который пропустить нельзя. Вы даже не успеете по мне соскучиться, графиня. Как только я справлюсь с делами, я тут же направлюсь прямиком туда.

– Хорошо, – немного обижено ответила Эмили.

Закончив завтракать, Мэйсон поднялся, подошел к другому концу стола. Наклонившись, он поцеловал жену и отдал распоряжение готовить карету немедленно.

Никто из обитателей поместья Бэдфордов не заметил мужчину в черном длинном пальто, который стоял на опушке их парка, опираясь на трость. Он смотрел внимательным взглядом в сторону их усадьбы. Этому мужчине на вид было около 40 лет. Он был высокого роста, с густыми рыжими прямыми волосами, доходившими до середины спины и зелеными холодными глазами, в которых застыла вечность. На его пальце покоилась массивная печатка, отливающая холодным белым светом, с гравировкой, которую не один ювелир Англии никогда не сможет повторить.

Мимо мужчины прошел слуга, направлявшийся в конюшню, не обратив внимание на тайного наблюдателя. Он бы и не смог. Для него этого мужчины и не было. Он был незаметным и невидимым для любых глаз.

Медленно поднеся пальцы к руке, которая опиралась на трость, мужчина два раза прокрутил кольцо, выполняя одному ему известный ритуал, после чего развернулся и ушел.

Мэйсон справился намного раньше, чем рассчитывал, и уже к обеду был на балу у знаменитой четы Уолбриков. Откровенно говоря, их побаивались все в городе. Точнее, того что может сделать герцогиня Уолбрик с провинившимися перед ней людьми, только лишь одним своим словом. Герцогиня обладала огромной властью, благодаря своему знакомству с самим королем и королевой Англии, у которой она в далекой юности была близкой фрейлиной. Поэтому, все без исключения, очень хотели ей понравиться. Получить от нее приглашение на бал – большая честь, а уж не попасть на бал, получив приглашения – это нанести хозяйке личное оскорбление и быть надолго изгнанными из светского общества.

Второпях поздоровавшись с герцогиней и поцеловав ее пухлую ручку, граф Бэдфорд направился на поиски своей супруги, проталкиваясь через огромную толпу гостей, и пытаясь увидеть среди них белокурую головку Эмили. Потратив на поиски двадцать минут и не добившись успехов, граф встретил ее подругу и поинтересовался у нее, не встречала ли она графиню Бэдфорд.

– Насколько я помню, Эмили стало плохо, и она вышла подышать в саду свежим воздухом.

– Благодарю, графиня.

Выйдя в освещенный факелами огромный сад усадьбы Уолбриков, Мэйсон оглянулся. Эмили нет. Господи, да где же она может быть? Тут до утра можно бродить, пытаясь найти свою жену в этом проклятом парке, напоминающим лабиринт.

Углубляясь все дальше в сад, где света от факелов становилось все меньше и меньше, граф Бэдфорд наконец-то услышал мелодичный смех, так похожий на смех его горячо любимой супруги.

– Граф, перестаньте. Это очень пошло, – смеялась девушка.

Холодные когти тревоги и ревности коснулись его сердца. Повинуясь инстинкту, и стараясь тихо ступать, Мэйсон подошел к тому месту, где ворковала парочка, и аккуратно отодвинул листву в сторону, открывая взору свою жену, под юбкой которой шарила рука молодого графа Итана Вартенберга.

Пусть освещение здесь было слишком слабым, но Мэйсон не смог не узнать идеальные черты лица своей жены, ее глаза, губы и светлые волосы.

– Вы правда хотите, чтобы я перестал? – спросил, ухмыляясь Вартенберг, начиная расшнуровывать корсет Эмили.

– Нет. Я хочу Вас так же безумно, как и вы меня. Вы покорили не только мое сердце, но и тело. С первого взгляда…

Первое желание Мэйсона было выйти из укрытия и посмотреть в глаза своей жене, которая так подло придала их любовь. Растоптала его чувства. А после вызвать на дуэль Вартенберга и убить его, проткнув его сердце острием шпаги. Закрыв глаза и сжав пальцы в кулаки, граф несколько раз глубоко вздохнул и так же тихо направился в сторону усадьбы Уолбриков, чтобы тут же покинуть бал, не попрощавшись даже с хозяевами. Да только смысл? Нужно избавиться от самой змеи, которая отравила его кровь ядом.

Он отказывался верить своим глазам, но не верить было просто невозможно. Эмили оказалась лживой шлюхой. Все эти годы она обманывала его, крутя интрижки с кем попало. Каким же он был дураком! Не могло быть все так идеально. Красавица жена, вечная любовь…. Он торопился домой, сидя в карете, и приказав кучеру гнать изо всех сил. Его душили злость, гнев и обида. Эта дрянь вертела им, как хотела. А он ей верил. Он любил. Он готов был умереть…. А ради чего готов?

Ворвавшись в дом вихрем, и бросив на ходу дворецкому свои перчатки и накидку, Мэйсон пулей влетел в их с Эмили покои, сел в кресло и стал дожидаться жены, в ярости сжимая и разжимая пальцы от бушевавшей в нем ярости. Проклиная все на свете.